Парочка проснулась только после обеда. Ни в какую Гнесинку Ляля, естественно, не пошла. Ближе к вечеру она засобиралась домой, и Сергей удивился, почему она не хочет остаться.
— Я сегодня никуда играть не поеду. Не убегай, а?
— Мне обязательно надо показаться родителям, а то они волнуются, — объяснила свой отъезд Ляля.
— Ну, тогда покажись и возвращайся. Можешь захватить с собой необходимые вещи.
— Ты что, предлагаешь мне жить с тобой?
— Почему бы и нет? Ты мне нравишься очень, Людка. Может, правда поживем?
Услышав такое, Ляля только усмехнулась. Да, с Сережей неплохо, но переезжать к нему…
— Давай так, — деловым тоном начала она. — Я съезжу домой, а по дороге подумаю. Мы с тобой созвонимся и решим, что делать дальше. О’кей?
— Как знаешь, — согласился Сергей.
В квартире было тихо: родители еще не вернулись с работы. Ляля от души обрадовалась холодильнику, который ломился от всяких вкусностей. У Сергея с едой явно вечная напряженка. Девушка плотно пообедала. Несмотря на то что она каждый день употребляла наркотик, к ней постепенно возвращался аппетит.
Затем пришло время серьезных размышлений. После Сережкиной халупы родительская квартира показалась Ляле настоящим дворцом. Просторная, чистая, благоустроенная. Вот только не было в ней того, в чем Ляля сейчас нуждалась больше всего: героина. И денег на героин — тоже. С Сергеем ей не придется каждое утро просыпаться с одной мыслью: «Где и на что достать?» Это весомый и, пожалуй, единственный плюс. Сергей — неплохой парень, приличный, не хамло, а главное — ее первый мужчина. Но обмануть себя Ляля не могла: принц из ее снов не играл тяжелый рок и хотя бы два раза в неделю мыл голову. О чем ей говорить с Сергеем? Они принадлежат к двум разным мирам. Это не любовь, простая симпатия.
Но героин все уже решил за Лялю. Новой порции на завтра у нее не было. Значит, придется переезжать. Вот только что сказать родителям?
В раздумьях Ляля ходила из комнаты в комнату до тех пор, пока в двери не послышался скрежет ключа — с работы вернулась Алла Николаевна. Мама обрадовалась дочери так, будто не видела ее несколько дней. Разговор, разумеется, зашел об училище и курсах французского, на которые якобы ходит Ляля. Она успокоила маму, сказав, что вечеринка у подруги не помешала ей посетить сегодня и то и другое. Постоянная ложь девушку не радовала. Но она так завралась в последнее время, что разорвать порочный круг было уже нереально. Иначе пришлось бы объявить родителям, что их дочь — наркоманка. А Ляля боялась в этом признаться даже самой себе. Тем более что, услышав такую новость, папа почти наверняка окажется в больнице с инфарктом. Лучше врать, чем собственными руками убивать любящих родителей. В силу своей жизненной неопытности Ляля просто не понимала, что из маленькой лжи неизбежно вырастает большая. Сказать правду становится все труднее и труднее, пока наконец не будет слишком поздно.