Товарищ, сказала старуха, товарищ, от этих дел я хочу повеситься. Эту фразу мне любил повторять мой главбух, Юлий Маркович, когда запахло керосином, и он ставил подписи на актах. Кажется, это Достоевский.
Никто из литературных героев никогда не был мне так близок, как эта старуха. Разве что граф Монте-Кристо. Но он сумел сохранить свое сокровище, причем тайное. Месть — дорогое удовольствие.
А что бы сделал сейчас я, если бы вдруг свалился мне миллиард? Я бы спокойно, осторожно, постепенно наладил контакт с частным сыскным агентством. Установил бы… да всего-то человек восемь, не больше ведь! Следователя, прокурора и судью, кто сажали маму. Начальника колонии, где она сидела, начальника режима и начальника отряда. Подполковника-змея, который меня живьем сожрать пытался. Его начальника УВД по борьбе с экономическими преступлениями. Так, еще пять сук из службы судебных приставов тоже свое заслужили. Преступный приказ не оправдывает его выполнение. Так. Это сколько? Три… плюс три… плюс два — восемь. Плюс пять — тринадцать. И уж первыми — Швеца и Бабакина, милых друзей-партнеров, стервятников подлых, которые тут же отреклись и стали растаскивать мои деньги, пользуясь возможностями. Пятнадцать. Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рома!
Смех один. Пятнадцать рыл. По десятке на нос — за полтораста штук мне уберут их всех. Ярд даже не шелохнется. А по стошке? Чтоб привезли в бетонный бункер под моим коттеджем — и кончать я буду каждого сам. Не в том ведь дело, чтоб он исчез. Он должен осознать, что он умирает. И главное — за что, и от кого. Прочувствовать. В ужасе поколотиться. Ничтожество свое принять должен, поражение, возмездие. Это ведь не бизнес, где убрать конкурента — ничего личного, просто деловая мера. Не-ет — это высшая справедливость.
На личную жизнь мне бы и полста лимонов вполне хватило. Дом, пара машин, человек шесть прислуги-охраны — остальное в хорошие бумаги и на Виргинские острова, пусть дивиденды капают, их достаточно. А девятьсот пятьдесят — на дело. Я бы открыл агентство по наведению справедливости. И никто б на меня с таким баблом не наехал, если его не светить по-глупому.
Приходят ко мне с жалобой на наглого вымогателя-дэпээсника — и завтра он у меня вместо «документы на машину, пожалуйста» получает пулю из окошка. А вторую — корефан его, который рядом в машине сидит.