— Успеваем!
— Вот и хорошо!
Уже после того, как ракетчики покинули старт, к ракете приблизились специальные товарищи, поднялись на лифте наверх, открыли люк носового обтекателя и посадочный люк переходного отсека «Зонда». Они выбросили из корабля всё лишнее, согласно имевшейся у них спецификации, чтобы не нарушить объемно-весовые характеристики, и в том числе – манекены космонавтов, и посадили в ложементы Андрея Склярова и Василия Пономаренко. Как и планировалось в первом полете, на космонавтах-зэках не было лунных скафандров «Кречет».
Когда специальные товарищи завершили свою работу, генерал Верзилин обратился к стартовикам:
— А теперь вы можете все проверить, особенно – закрытие люков. Мы ведь уложились в те 15 минут, которые вы нам выделили, не так ли?
К вершине «Протона» тут же устремились механики стартовой команды и разработчики. Поднявшись на лифте, они обнаружили, что все объемно-весовые макеты, включая манекены космонавтов, выброшены на площадку рядом с кораблем. Конструктор Строгов и механик Петров приступили к проверке герметичности посадочного люка лунного корабля. Первое, что бросилось им в глаза после того, как Строгов и Петров отвинтили гайки люка обтекателя, были не до конца закрученные винты на посадочном люке переходного отсека.
— Непорядок, наверное, это специальные товарищи что-то там «недокрутили», — пробормотал Строгов и открыл люк, чтобы проверить, что же там наворочено.
Открыв люк, он услышал из-за переборки люка, разделяющего спускаемый аппарат и переходный отсек – тот самый отсек, через который будущие облетчики Луны должны были попасть в «Лунник», — приглушенные человеческие голоса. Раз голоса слышны, значит, с герметичностью не все в порядке. Удивленный Строгов спросил, есть ли кто внутри. Ему ответили молчанием. И хотя Строгов не стал проверять, кто конкретно находится на борту, он не сомневался, что специальные товарищи посадили в «Зонд» кого-то из своих. Он тут же понял, что за «аппаратуру» устанавливали специальные товарищи на борт и почему манекены оказались вне корабля. Строгов прикинул, что система жизнеобеспечения должна выдержать семисуточный полет и обеспечить существование двух военных пилотов, а запасы продовольствия военные «своим» наверняка подкинули в достаточном количестве…
«Ничего себе!» – подумал конструктор. — «Такого у нас еще никогда, за всю историю советской космонавтики, не было!». А вслух, на всякий случай, спросил: «Как вы себя чувствуете, товарищи космонавты?» Но Скляров и Пономаренко промолчали. Их строго-настрого проинструктировали – не вступать в какие бы то ни было переговоры с теми людьми, которые придут проверять корабль.