Андрей и Василий смотрели в иллюминаторы, разинув рты. Им даже особенно кушать не хотелось, хотя, следуя указаниям земных врачей, есть приходилось. Состояние невесомости они перенесли относительно нормально – не зря их столько тренировали. Да и перегрузки во время старта они перенесли вполне сносно. Жаль, что поделиться впечатлениями с Тимофеем и Равилем было невозможно. Да и с остальными землянами тоже – звуковой связи с Землей не было, и только по каналам телеметрии особо посвященные знали, что в космосе – два советских человека.
Но впечатлений у Андрея и Василия было уйма. Ведь они впервые видели Землю с такой высоты. А родная планета была красавицей, и никаких границ на ней не было нарисовано – даже границ великого и могучего Советского Союза. Вот космонавты-зэки прошли высшую точку траектории. «Скоро полетим обратно», — догадались они. По скорости, с которой приближалась Земля, Андрей и Василий поняли, что вернутся обратно они довольно скоро. И внутри теплилась надежда – «А может, выпустят после полета? Засекретят, пошлют в какую-то шарашку, но не в ненавистные лагеря. И вот наступил последний день полета. Скляров и Пономаренко приготовились к посадке. Но напрасно они так надеялись и радовались…
В небе высоко над Африкой (точнее, на высоте 12 км над Гвинейским заливом) расцвел невиданный небесный цветок – след от взорвавшегося космического корабля…
Через пару дней главный конструктор Василий Мишин докладывал в Кремле: «9 марта при подлете к Земле из-за сбоев в работе звездного датчика не была выполнена необходимая ориентация для входа в атмосферу. При возращении на Землю отказала система управления, и посадка на территории Советского Союза не была возможна, как и плавный спуск: в ходе возращения капсулы "Зонда-4" перегрузки достигали 20 g. СА совершал баллистический спуск в незапланированный район. Как и все космические аппараты, садившиеся вне зоны досягаемости наших вооруженных сил, он имел заряд тротила в системе автоматического подрыва, и по командам с Земли был подорван системой самоликвидации над Гвинейским заливом на высоте 12 км».
Тимофею и Равилю ничего не сообщили о гибели друзей. Впрочем, они нутром почувствовали, что не все произошло столь успешно, как планировалось. Но избегали говорить об этом вслух. Лишь однажды Тимофей не сдержался. В присутствии Равиля и руководителя охраны он начал читать стихи. «Но когда-то в огромном мире, через все города и страны, будут названы наши фамилии четким голосом Левитана» – проскандировал Тимофей, слегка перефразировав стихи, которые он как-то слышал от Петра. «Держи карман пошире, отправят вас обратно в лагеря и сгноят там на фиг!» – ответил ему в тон сопровождающий – младший лейтенант госбезопасности Степан Зенов. Так оно вскоре (в самом начале лета) и произошло…