— Мама! — пьяно заплакала Лена. — Какой ужас!..
Славик тем временем пожал руку Паше, потом и блондинке, оказывается, это была жена Паши.
— Лена… Ты пьяна? — с удивлением спросила Елизавета Петровна и повернулась к Славику: — Что все это значит, молодые люди? Как вы ехали?!
— Мы — нормально, — ответил Славик. — А Лена очень волновалась, хотела расслабиться немного…
— А ты куда смотрел?!
— На дорогу, Елизавета Петровна. Если бы я смотрел на Лену, вряд ли мы доехали бы. Как Афанасий Егорович?
— Да! — пьяно выкрикнула Лена. — Как папа? Где он?!
— В больнице папа, врачи говорят, его жизни ничего не угрожает. Все хорошо, доченька, ты устала, иди отдохни, а завтра поедем к папе в больницу.
Елизавета Петровна обняла зятя, чмокнула в щеку. Славик понял — принюхивается, не пьяным ли он вез столь ценный груз по скользкому шоссе, специально шумно выдохнул, чтобы успокоить тещу. Она одобрительно похлопала его по плечу.
— Паша, Настя, проводите детей в их комнату. Лена должна отдохнуть, — приказала Елизавета Петровна.
Славик крепко взял Лену под руку, повел в дом. Настя, жена Паши, взяла Лену под руку с другой стороны, а сам Паша шагал рядом со Славиком.
— Что за дела у вас творятся, Паша? — спросил Славик, поднимаясь по деревянной лестнице с резными перилами красного дерева на второй этаж.
— Да уж творятся, — уклончиво ответил Паша. — Потом потолкуем. Дитяти в своем репертуаре…
— Что ты сказал, Паша? — резко обернулась к нему Лена.
— Ничего, Лена, все нормально, — успокоил Славик.
Настя отворила дверь в комнату, где, кроме спального гарнитура, ничего примечательного не было. Разве что дверь в персональный санузел с джакузи и биде. Паша не стал входить в спальню «дитяти», Настя усадила Лену на кровать и вышла. Славик захлопнул дверь, уложил Лену на огромную кровать.
— Я буду спать тут? — спросила она. — Это же комната для гостей… важных. Мы с тобой что, важные гости?
— Лена, постарайся уснуть, все хорошо, Афанасий Егорович ранен, но не смертельно, завтра мы навестим его вместе с тобой и твоей мамой. А пока спи.
Он снял с нее полусапожки, поставил у кровати, стащил черные джинсы с жены, белый свитер, отбросил покрывало вместе с атласным одеялом, уложил Лену на белые простыни. Потом и лифчик снял, повозившись с мудреными застежками. Груди у Лены были маленькие, а лямки лифчика так впивались в тело, что вряд ли в нем удобно было спать. Он бросил лифчик на тумбочку, укрыл Лену одеялом.
— Какой ты молодец, Славик… — пробормотала она. — Иди ко мне, я уже хочу…
— Нет, Лена, мы же только приехали, мне нужно поговорить с твоей мамой, понимаешь?