Ни один из знакомых ей мужчин не обладал подобным влиянием и настолько сильной энергетикой, что, казалось, воздух около него можно было потрогать руками.
— Пожалуйста, милый, — машинально прозвучал её услужливый ответ, и она посмотрела ему в глаза, удивившись, что дыхание перехватило точно так же, как и в первый раз, когда она увидела Яна. Голос Селесты отвлёк её от мыслей.
— Ну, всё. Мне пора ехать. Эва вызови мне такси. За руль я уже не сяду. Завтра машину заберу, — она засобиралась, увидев эти многозначительные взгляды.
— Не надо. Билли отвезёт тебя, — спокойно сказал Ян и посмотрел на подъездную площадку. — Он ещё машину не поставил.
— Спасибо. Ян ты так любезен, — съехидничала Сел, приложив к этому старательную улыбочку.
— О, да… он в последнее время чрезвычайно любезен, а это не к добру, — поддержала Эва подругу в её небольших издевательствах.
— Не надейтесь. Просто мне лень искать новую секретаршу, в том случае, если с тобой что-нибудь случится по дороге.
— Кошмар! Какой ты циник! — ужаснулась Селеста.
— А неотразимые самцы они все такие. Правда, Эви? — он с деланным равнодушием изучил свой бокал с вином и отпил пряного напитка.
Эва, допивающая последний глоток вина, поперхнулась, услышав слова Яна, сказанные нехарактерным для него приторно-сладким голосом.
— А вообще мне кажется, кто-то слишком много говорит. Да, Эви?
— Не знаю о чем ты. Кто бы это мог быть? — она посмотрела на него с совершенно невинным выражением и улыбнулась. — Пойдём, Сел! Я тебя провожу!
Она послала Яну воздушный поцелуй и, обняв Селесту за талию, направилась вместе с ней к парадной двери.
Мюллер ткнул ему в нос фотографию.
— Он?
Ювелир нервным жестом поправил волосы, вернее то, что от них осталось, так как на голове у него красовалась лысина.
Он, как и многие другие закомплексованные на этот счёт мужчины, пытался прикрыть её редкими прядями волос. Однако попытка удавалась слабо, а лишь придавала его образу совершенно нелепый вид.
Нелепый и склизкий вид… При общении с этим золотых дел мастером у него всегда возникала только одна ассоциация — осьминог. Он был такой же скользкий, неприятный и пальцы у него были неестественно длинные, как щупальца у типичного головоногого.
— Ну? — Мюллер снова помахал снимком, повторяя свой вопрос. Ювелир взял его в руки, делая вид, что изучает предоставленное его глазам лицо на фото.
— Нет, — уверенно изрёк он, после пяти минут усердных дум.
— Точно?
— Точно.
Два старательных кивка головой должны были убедить Мюллера в его правоте, но этого не произошло. Он убрал фотографию во внутренний карман пиджака и лениво оглядел помещение.