— Понятно, — ответил Слокум, — но все равно я не уверен, что этот номер пройдет.
— Господи, да почему? — воскликнул Барлоу. — Вот вы, — он обратился к И. В., — вы старый железнодорожник. Что вы скажете?
— Ничего не выйдет. Скорее индейцы отпустят бакенбарды.
— Но разве вы не видите, что мой план уже действует?
— С массой оговорок. Если за день вы не будете проезжать слишком много станций. Если на дороге не будет затора. Если у вас не кончится топливо. Если после того, как вы один или два раза измените маршрут, они не разгадают ваш маневр и не накроют вас на стрелке. Если ваш паровой котел не взлетит на воздух — паровоз, похоже, еще довоенной работы. Но есть и еще одно обстоятельство, которое стоит всех остальных вместе взятых.
— Какое же?
— Движение на дороге. Как вы будете знать, что находится впереди вас?
— Точно так же, как это узнают на других поездах. Познакомьтесь, это Тэйт Мэлрей, наш телеграфист. Он может принимать и отправлять любые депеши. Господи, да он может закрыть целую линию, чтобы расчистить нам путь. Правда, Тэйт?
— Запросто.
— Ну что, ребята, какие еще проблемы? Слокум и его друзья переглянулись.
— А как насчет машиниста? — спросил И. В.
— Лучший в своем роде. Гнул спину на Пенсильванской линии еще до войны, — ответил Барлоу.
— Не сомневаюсь в его сноровке. Но спать ему, видно, вовсе не придется.
Барлоу захохотал.
— Кассиди? Да будет вам известно, мистер, старина Деннис спит ночью часа два. А если вдруг он захочет отключиться на полных восемь часов, то у него будет сколько угодно возможностей. Нам частенько придется отсиживаться по целым дням на запасных путях, ожидая, пока не стемнеет. Нет, положитесь на мое слово, ребята, мы должны прорваться.
Полное отсутствие энтузиазма у слушателей разочаровало Барлоу — это выдавало выражение его лица.
— Теперь я перехожу к сути дела, — продолжал он. — Настоящим я официально приглашаю вас четверых участвовать в нашем путешествии. Вы, похоже, можете постоять за себя в любой передряге, ребята вы опытные, крепкие и из тех, кто любит со вкусом провести время.
— Нельзя ли мне отвязать флягу от своего седла? — прервал его
Ханикатт.
— Ради бога, — сказал невысокий человек, стоящий рядом с его жеребцом. — Особенно если тебе понадобилась пустая посуда. Все расхохотались. Ханикатт кисло улыбнулся. Слокум приглушил раскаты смеха.
— Благодарим вас за ваше предложение, мистер. Нам нужно несколько минут, чтобы обсудить его между собой.
— Валяйте. Можете разговаривать сколько угодно. Мы перейдем в вагон. Пошли, оставим ребят наедине.
Задняя дверь захлопнулась за последним из вышедших. Он обернулся, помахал им через окно и скрылся в соседнем вагоне.