"Дни истерик" у меня, слава Хозяина Начал, прошли незадолго до отъезда. В противном случае, я б никуда не поехала, так как трястись в седле с этими днями было выше моих сил.
- Эйрос, ты хоть раз читал книгу по травоведению? - Решила зайти я издалека.
- Зачем? - удивленно спросил он, нахмурившись.
Вода в чайнике закипела, и я добавила в него сухих груш и палочку корицы. Ужасно дорогая вещь, привезенная с Южного континента, но за необычный вкус злата не жалко.
- Понимаешь, - продолжила я спокойно, - главное это подобрать нужные пропорции ингредиентов, даже для варки обычного чая. В этом деле не подойдет выражение, чем больше, тем вкусней. Ну ладно, с этим чаем. Я понимаю, что тебе неинтересно будет читать и понимать такое. Но ты видел, откуда мешочек с мелиссой взял? Он был не наш, его здесь оставили другие путники. И я вновь могу тебя понять, потому что нашим обычаям ты не просвещен. Но есть же я! И вот если бы ты дождался пока я закончу вычерчивать защиту и спросил бы у меня, почему тут лежат эти вещи, я бы ответила следующее. Эта такая традиция в честь Хозяина Пройдохи, оставлять тут припасы заблудившемуся путнику. Брать их, разуметься, можно. Но, во-первых, нужно поблагодарить тех, кто их оставил, во-вторых, первую кружку выливают в костер в дань Хозяину Пройдохи, в-третьих, нужно взамен что-то вложить свое, и, в-четвертых, должна, же быть грань наглости! Поэтому на будущее, я хочу предупредить, чтоб больше ты так не удивлялся моему плохому настроению. Хватит вести себя как дитя малое! Ты вроде уже взрослый человек, который должен понимать, что пока ты находишься здесь, то должен чтить и уважать наши традиции. У себя во дворце хоть матами крой нас перед своими женщинами, но пока ты находишься здесь, я не потерплю такого отношения! Если же что-то в моих словах тебя обидело или оскорбило, я могу сейчас же вернуть тебе твою печатку и уйти. Наши клятвы, к сожалению, даются раз и навсегда.
С клятвой я действительно повременила. И еще больше ощутила необходимость рядом Илиса. Он бы вовремя меня остановил, не дав совершить подобную глупость.
- Прости, - чрезмерно серьезно ответил Эйрос. - Я действительно повел себя не подобающим образом. Поэтому хочу принести свои извинения. - После чего он повернулся к деревянному "шалашику" и произнес: - Простите меня за мою наглость, и благодарю вас за такой щедрый дар.
Затем ушел к своей сумке, принявшись там громко копошиться. В это время подошел Котена и спросил:
- А помягче нельзя было?