О традициях не спорят! (Крыжановская) - страница 86

  Хозяйка поняла меня и, подойдя к двери, грозно сказала:

   - Тут не на что смотреть, так что прошу всех вернуться в свои комнаты!

   Закрыв дверь, она наложила на нее заклинания "тишины", чтоб никто не смог нас подслушать.

   Принц с магом переводили непонимающие взгляды с меня на хозяйку. Было видно, что крик суккуба вытащил их из кроватей.

   Секунду я смотрела на них с непониманием, задаваясь вопросом: " Как они тут оказались?", а потом поняла, что их комнаты были по бокам моей, поэтому они первыми и прибежали.

   Эйрос, как и я, был обмотан в простынь, скрывая его ниже пояса. Котена же был только в штанах, и в одной руке он сжимал меч, а в другой пульсар. Суккуба ревела сидя на полу возле разбитых тарелок, которые упали с подноса.

   - Хейса, теперь ответь, что произошло? - вновь спросила хозяйка.

   - Лучше увидеть своими глазами. - С этими словами я подошла к своей сумке, которую доставили в комнату слуги, и достала ритуальный нож - незаменимый атрибут некроманта. - Кто готов стать жертвой? - спросила я, обводя предполагаемых "жертвы" оценивающим взглядом.

   Эйрос икнул, босыми ногами переступая на месте. Котена смерил меня взглядом давшим понять, что попробуй я только вякнуть о принце и в жертву он "любезно" принесет меня. Суккуба все продолжала рыдать, толи действительно от горя, толи из-за мысли, что среди присутствующих она первая подходит на роль жертвы. Хозяйка, обведя всех тяжелым взглядом, вздохнула и, протянув руку, подошла ко мне.

   Я посильнее завернулась в простынь, завязывая ее выше груди, и подойдя к хозяйке, аккуратно полоснула ножом ее руку и черная кровь тут же закапала на деревянный пол. Четыре маленькие лужице крови мне вполне хватило, поэтому я перестала нажимать на руку хозяйке, и, оторвав от простыни длинный кусок, перевязала разрез, от которого через час не останется и следа.

   Эйрос икал уже вовсю, да так громко и странно, словно пытался квакать. Я попыталась на него не отвлекаться, обмакнула пальцы на ногах в луже крови и принялась водить ими, вырисовывая кровью символы для обряда, напевая:

   - Госпожа Смерть, дай мне свой совет.

   Дай на злодейство посмотреть.

   Ответ найти и покарать.

   Кто смел без права детей твоих убивать... Эйрос, хватит икать! - От моего крика принц оборвался на полу "ике" и затих, а я продолжила обряд:

  - Отрешаюсь я от твоей силы.

   Умоляя об одном.

   Дай найти ты мне ответы.

   В крови убийцы руки ополоснуть.

   Вырисованные в черную кровь символы принялись светиться красным светом, выпуская в мир светло-синий дым. Дым, словно потерявшийся клочок тумана, стал расти, вытягиваясь в светло-синий столб. Пару секунд и дым принял очертания Мотылька, а потом и вообще стал им, только двойник просвечивался и слегка плыл, словно отражение в воде. Двойник ожил, поднял руки, резко повернулся и застыл. В пару сантиметрах от его спины застыла стрела: длинная с железным набалдашником в виде семи конечной звезды и черно-красным оперением.