Но едва сир Отто прибыл в Красный замок, дабы принять обязанность десницы, как до двора дошла весть, что принцесса Рейнира повторно вышла замуж, взяв в супруги своего дядю, Деймона Таргариена. Принцессе было двадцать три, принцу Деймону – тридцать девять.
Известие сие возмутило всех: короля, двор, простонародье. Не прошло и года после кончины жены Деймона и мужа Рейниры, в гневе заявил его милость; столь поспешная свадьба оскорбляла их память. Бракосочетание совершили на Драконьем Камне, внезапно и тайно. Септон Юстас утверждает: Рейнира сознавала, что отец никогда не одобрит сей брак, и торопилась выйти замуж, дабы он не возмог тому воспрепятствовать. Грибок предлагает иное объяснение: принцесса снова была в тягости и не желала рожать бастарда.
Таким образом, тот страшный 120 год от З.Э. завершился так же, как и начался – родовыми муками. Для принцессы Рейниры вынашивание ребенка имело более счастливый исход, нежели для леди Лейны. В конце года она дала жизнь сыну – маленькому, но крепенькому белолицему младенцу-принцу с лиловыми глазами и светлыми серебристыми волосами. Рейнира нарекла его Эйгоном. У Деймона наконец-то появился сын, кровь от его крови... и, в отличие от троих своих единокровных братьев, сей новоявленный принц был несомненным Таргариеном.
В Королевской Гавани королева Алисента впала в великий гнев, узнав, что дитя назвали Эйгоном. Она сочла сие непочтительностью к своему сыну Эйгону... наверняка так оно и было. (Далее мы будем именовать сына королевы Алисенты Эйгоном Старшим, а сына принцессы Рейниры – Эйгоном Младшим.)
По справедливости 122 году от З.Э. долженствовало стать радостным для дома Таргариенов. Принцесса Рейнира вновь оказалась на родильном ложе и подарила своему дяде Деймону второго сына, получившего имя Визерис в честь деда. Ребенок, пусть и меньшей величины, и не столь крепкий, как его брат Эйгон и единокровные братья Веларионы, оказался наиболее даровитым из всех... хотя неким зловещим образом драконье яйцо, что положили ему в колыбель, так и не проклюнулось. Зеленые приняли сие за дурное предзнаменование и не стеснялись рассуждать о том вслух.
Позднее в том же году в Королевской Гавани снова играли свадьбу. Следуя древней традиции дома Таргариенов, король Визерис женил своего сына Эйгона Старшего на своей дочери Хелейне. Жених, юнец пятнадцати лет от роду, ленивый и довольно угрюмый, как сообщает нам септон Юстас, имел, однако же, более чем здоровые желания, будучи ненасытен за трапезой и склонен наливаться элем и крепким вином, а также щипать и тискать любую служанку, оказавшуюся поблизости. Невесте, его сестре, минуло всего тринадцать. Полненькая и не столь заметная, как большинство Таргариенов, Хелейна была милой веселой девушкой, и все сходились во мнении, что она станет прекрасной матерью.