Неожиданно чихнул двигатель, «Мародер» окутался облаком черного дыма.
Телеграф, не закрывая капот, рухнул на сидение, дернул рычаг переключения скоростей, повернул ключ, выжал педаль.
― Бандеролька! — рявкнул он. — Смотри на дорогу и командуй, куда рулить, я ни черта не вижу!
Бандеролька поднялась, уцепившись за раму. Автомобиль трясло и подкидывало, крабы хрустели под колесами, как семечки на зубах. Появились птицы, точнее, то, что по традиции называлось «чайками» после Катастрофы. Бандеролька знала, что раньше чайки были другими: без зубов и чешуи, зато с перьями. Нынешние походили на предков (хотя Кайсанбек Аланович утверждал, что произошли они не от птиц, а от рептилий) только размерами и крыльями. Кожистыми такими крыльями, как у нетопырей. Ну и клювы имелись с зубами в три ряда.
Чайки для людей опасности почти не представляли — не считая случаев, про которые упоминал Стас, когда выклевывали глаза или пальцы поедали. Сейчас они охотились на крабов — с истошными воплями пикировали на пляж и взмывали, унося в лапах и клювах добычу — мелочь, конечно.
Дорога, к счастью, была достаточно прямая. «Мародер» разогнался, капот хлопал на ветру, дребезжал, Телеграф приглушенно матерился, рискуя прокусить язык, Бандеролька командовала:
— Прямо, на одиннадцать часов, на час... Не на половину второго же! — автомобиль едва не вылетел в канаву.
Впрочем, он вряд ли перевернулся бы, а шоссе было в таком состоянии, что без разницы — по нему или по сопкам.
Дорога плавно изгибалась, крабов стало намного меньше, и Стас предложил:
— Тормози, Телеграф. Хоть капот закроем.
Остановились. Обернулись.
Темно-голубое небо над морем кишело чайками. Ор стоял — хоть уши зажимай.
— Хорошо, что нам не надо обратно пока что, — заметил Телеграф. — А дальше дорога идет в стороне от моря. Мы как раз въезжаем на Керченский полуостров.
Бандеролька вытащила карту и уставилась в нее. Ближайший к Феодосии населенный пункт — поселок Приморский — они проскочили, не заметив. Шоссе забирало левее, в глубь полуострова, но пейзаж вокруг оставался тем же: невысокие холмы, синее небо, и никаких деревьев. Даже оливы не попадались. Это слегка обеспокоило Бандерольку, но причину беспокойства она поняла не сразу, а когда разместились в «Мародере» и не спеша продолжили путь.
— А запас дров у нас большой? — спросила Бандеролька.
Повисла напряженная тишина, прерываемая загадочными звуками мотора. Листоноши не привыкли путешествовать на «самоходной печке», как в сердцах обозвал детище ученого Уткина Телеграф. Для коней всегда был корм, автомобили же «питались» традиционным бензином. Поэтому о запасе дров попросту никто не подумал.