- Буэнос диас, сеньор! Гутен таг, фрау! Гуд афтенун, сэр! — и так каждый день, с перерывом на обед в какой-нибудь ближайшей забегаловке. А что делать, Антонио пока так и не смог найти себе места ни на одной кафедре генетики, хотя и подал заявления сразу в несколько университетов. За тринадцать с половиной лет, проведенных им в никому не ведомой глуши, блестящего генетика Триллини успели позабыть все его итальянские коллеги, наука за эти годы ушла вперед, и никто уже особо не верит в его квалификацию. Если бы он мог опубликовать, чем он все эти годы занимался! Мир вздрогнул бы от такой сенсации, Антонио дружно избрали бы во все научные академии мира, а здесь, в Италии, специально для него создали бы целый институт! Но нет, нельзя, надо молчать об этом, пока не подрастут плоды его великого эксперимента, пока, в частности, не вырастешь и ты сам, Марио. Мать твоя за годы вынужденного затворничества и подавно утратила всякую квалификацию, и ее теперь могут взять на работу разве что какой-нибудь посудомойкой в кафе. А значит, бегай, Марио, без устали, предлагай свои услуги иностранным туристам, их ведь всегда в Риме великое множество, и многие из них готовы заплатить приличные деньги умелому гиду, пусть даже такому малолетнему.
Этим бизнесом Марио занимается уже третий месяц и уже достиг в нем поразительных успехов. Конечно, он работает самостоятельно и без всяких разрешительных документов, да и кто бы официально разрешил работать гидом двенадцатилетнему существу неопределенного пола. Впрочем, он здесь не один такой: масса местных мальчишек всегда готовы услужить иностранцу, показать ему все римские достопримечательности, включая, естественно, сувенирные лавки, владельцы которых готовы отстегнуть гиду за каждого приведенного к ним клиента. Ради этого они даже с грехом пополам научились изъясняться на иностранных языках, впрочем, только на самых распространенных, и их лексический запас крайне скуден. Тут у Марио есть явное преимущество: он блестяще владеет уже двадцатью восемью языками, включая классическую латынь. Он в состоянии по одной брошенной реплике безошибочно распознать в толпе туристов носителя малоизвестного в здешних краях языка и подкатиться к нему с приветствием на его родном языке. Поскольку для таких путешественников в Риме частенько не находится и взрослых гидов — знатоков соответствующего языка, Марио автоматически оказывается вне конкуренции и тогда уж пользуется привалившим счастьем на полную катушку. Программа известная — провести по самым известным музеям города, если господа пожелают нанять там экскурсовода, то выступить в качестве переводчика, а нет — так провести экскурсию самому, благо, он уже много их наслушался, а цепкая юная память намертво схватывает все интересные услышанные факты и легенды. Не забыть заглянуть к Колизею, где можно разразиться длинным спичем о временах Римской империи и даже процитировать по памяти стихи Вергилия, Горация, Овидия или Петрония, естественно, на латыни. Особенно Марио любит декламировать Петрония, а точнее, его «Сатирикон». Если клиенты заинтересуются, отсюда можно осторожно вырулить и на самую выигрышную для Марио тему.