На ристалище перед графской цитаделью под медный звон горна бились на турнирах рыцари, воинской доблестью прославляя сошедший вечный мир. Мессир Раон налетал молнией, с протяжным треском расщеплялись копья, и соперник громко падал на утоптанный круг. Барон Людвиг дважды выезжал преломить копье со знатными из дома Брюшей, но с самим графом не встретился, опасаясь за лета свои и сказав, что мирная клятва не допускает поднять хотя бы и легкое копье против друга.
Вырвав на состязании рыцарский приз, граф де Брюш, как и полагается, поднес его даме, но не графине и не иссохшей супруге барона, а грозной наезднице, покорительнице божьего знамения. Впервые потомок де Брюшей подъехал к единорогу без шлема и прямо взглянул в лицо Марии. Удивленно пожевал породистыми губами и не выдержал, сказал:
- Как странно, издали ты гораздо красивее. Подумать только, у тебя обветренное лицо и цыпки на руках. Ты ничем не отличаешься от обычной деревенской девки...
- Я и есть деревенская, - сказала Мария.
- Так не должно быть! - твердо произнес граф и, не добавив более ничего, ускакал.
В тот же вечер Марии было поднесено белое шелковое платье, в котором она отныне показывалась перед народом, парчовые туфли с изогнутыми длинными носками и золотой, сияющий камнями драконьей крови гребень, чтобы девушка скрепляла им волосы и не носила крестьянского чепца, повергающего простолюдинов во вредный соблазн. Издали Мария стала походить на знатную даму.
Единорог же нимало не изменился. В присутствии Марии он был кроток и смирен, оставленный один, послушно ожидал ее, но никого более не признавал. Он не нападал, но в его ворчании слышалось нечто такое, что отбивало даже у самых отчаянных охоту приближаться к зверю вплотную.
В замке барона и в городе намечались те же празднества, что и у графа. Де Брюш, собираясь в дорогу, брал с собой лучших лошадей и полную повозку хрупких турнирных копий. Предстояли охоты, балы, пиры. Готовились молебны. Отец Антоний собирался даже ехать вперед, готовить торжественную встречу, но потом передумал и остался подле Марии.
В среду во второй половине дня государи со свитами, сопровождая святую девственницу, прибыли в замок Оттенбург.
- Так что же ты можешь сказать нового?
- Новостей немало, ваша светлость. Мы славно потрудились у де Брюша. Армия полностью развалена и воевать не сможет. Народ говорит только о мире, так что графа можно брать голыми руками. К несчастью теперь девственница прибыла к нам и, значит, уже начала свою разрушительную работу.
- А ты спокойно смотришь на это?