— Как ты относишься к Моргану? — задала я самый последний вопрос.
— Я к нему не отношусь, — с обескураживающей честностью призналась Кларисса. — Я его использую. Он глупец, если считает, будто урожденная драконица сможет полюбить существо без тени. Ты даже не представляешь, насколько уродливы обычные люди в наших глазах! Словно… словно черви, пришпиленные к земле волей богов и вынужденные всю свою жалкую жизнь провести именно так: пресмыкаясь в грязи и неспособные поднять взгляд в небеса.
— Когда Арчер встретил и полюбил меня, то считал, что я тоже обычный человек, — глухо проговорила я, покоробленная ее самоуверенным тоном.
— А ты уверена, что Арчер тебя действительно любит? — вопросом на вопрос ответила Кларисса. Пожала плечами. — По-моему, мой братец слишком часто ошибается в настолько важных понятиях. Он назвал Моргана своим злейшим врагом, но оказался не прав. Он считал Авериуса лучшим другом и опять-таки не угадал. С чего вдруг ему быть правым в твоем случае?
Я опустила взгляд, поняв, что не могу возразить Клариссе. Увы, ее слова прозвучали жестоко, но в чем-то она была права.
Но самое главное: я и сама уже не верила, что люблю Арчера. Хотя это не умаляло моего желания вытащить его из подземелья замка.
Часть четвертая
КОНЕЦ ИГРЫ
Моргану явно не помешало бы принять ванну и сменить одежду на свежую. По-моему, за прошедшую ночь маг так и не прилег. Он сидел напротив меня осунувшийся, с темными кругами под глазами. Кожа туго обтягивала острые скулы, губы постоянно кривились в невысказанных обидах.
— Ты отвратительно выглядишь, — честно сказала ему я.
Фрей угукнул что-то в знак согласия. К его величайшему счастью, несколько часов назад он вновь стал полностью видимым и перестал пугать меня видом одной головы и кистей рук. Первым же делом после этого он помчался навестить Мышку, отданную заботам Санча, и вернулся совсем недавно. Судя по широкой веселой улыбке, приятель оказался более чем доволен тем, как ухаживали за его питомцем. Хотя не сомневаюсь, что в случае необходимости Мышка и сама была способна постоять за себя. К этому ее обязывало гордое звание «твари Альтиса».
— Я много думал, — негромко проговорил Морган. И замолчал, словно эта фраза была способна целиком и полностью оправдать его внешний вид.
— И к каким выводам ты пришел? — полюбопытствовала я, глядя на него через отражение зеркала. Я как раз заканчивала приводить себя в порядок после умывания. Длинные волосы я, как и обычно, заплела в скромную косичку и отложила в сторону гребень.
— Я ничего не понимаю в женщинах, — грустно констатировал Морган. — И еще меньше, как оказалось, разбираюсь в драконицах.