- Сереженька, ты умница! - заверил Шаров. - Включай ее скорее, а то мне сейчас совестно станет чужие мысли подслушивать.
Загогулина на первом экране вздрогнула и распалась на множество острых пиков, образующих частый забор.
- Обобщенная мысль человечества,- несколько напыщенно сказал Бирхан.Едва ли здесь виден каждый десятимиллионный индивид. Все средние способности образуют фон. Где же наш гений?
- Вот этот! - решительно выбрал Шаров.- Смотри, он на голову выше остальных.
- Верно,- согласился Бирхан.- Берем его. Сейчас выясним, кто он. Ученый или поэт?
Шаров уже не смотрел, что происходит на экранах.
Он бросился в другой конец зала, где резко застучал телетайп.
- Цифры какие-то! - Крикнул он оттуда.
- Рано,- отозвался Бирхан.- И не там смотришь. Твой аппарат рядом, он пока не работает.
Шаров взял в руки конец чистой ленты и стал ждать.
Телетайп стукнул раз, потом другой.
- Ну?-спросил Бирхан.
- Не "ну", а "гу",- ответил Шаров.
- Что?
- Он напечатал "гу".
Бирхан подошел и посмотрел.
- Действительно, "гу", - сказал он.- Вероятно, дометме.
Гений вздыхает. Телетайп нерешительно щелкнул еще раз и потом, раззадорившись, принялся отстреливать букву эл буквой. - А! - читал Шаров. - га. гх. х-х, га, гу...
- Математики так не мыслят, - сказал Бирхан. - Поэты, вероятно, тоже.
Гла, - печатал аппарат, - гл, ага, агу...
- Понял! - просветленно воскликнул Шаров. - Спасибо, Сереженька, твой опыт вселил в меня необычный оптимизм. Если удумаешь еще что-нибудь, то не забудь позвать меня. Я обязательно приду. До свидания.
Шаров взял со стула шляпу и вышел. Бирхан остался один.
Тоскливым взором следил он за медленно ползущей лентой.
Агу, - было написано на ней, - кх, кля...
Бирхан ничего не понимал.
Аппарат застрекотал и выплюнул длинную вереницу заглавных "А": АААААААААААААААААААААА...
Где-то, лежа в своей кроватке, плакал величайший гений Земли.