Не знаю, как там с любовью, но страсти в их жизни в ближайшее время будет много. Простой и незатейливой солдатской страсти. Сурганцы любят всевозможные нормы, тарифы, графики и ранжиры. Полторыпятки рассказывал, что в штатном армейском борделе каждая проститутка должна за рабочую смену встречаться не менее чем с двадцатью клиентами. Публичные дома в Сургане устраивают из расчета одна женщина на сто мужчин, и только в танковых частях этот показатель снижен до семидесяти пяти человек. Правда, справедливости ради нужно сказать, что у проституток здесь хороший заработок, а после окончания «карьеры» они выходят на пенсию, приравненную к пенсии военнослужащих.
Прощаемся с девицами. Они поблескивают глазками, улыбаются, прижимают руки к грудям в жесте уважения. На перроне сыро, скамейки под навесами заполнены пассажирами. Можно, конечно, пойти в зал ожидания, но вокзал – это уже сурганская территория, за вход придется заплатить, а кроме того, полицейские могут прицепиться к контейнеру – что это, зачем это, откуда и так далее. Береженого и Бог бережет, а с остальными, как известно, общается конвой.
Наш поезд на Марине утром, ничего страшного, подождем. В отличие от Тангольского экспресса это будет обычный товарно-пассажирский сборник с парой бронеплатформ, где за проезд нужно расплачиваться прямо с кондуктором.
* * *
– Слышь, Гонец, – говорит Костыль, когда мы заканчиваем с поздним ужином и располагаемся на перроне под навесом, – как думаешь, кто мог сдать группу на болотах «Вайберу»?
Я смотрю на компанию работяг в черных комбинезонах, рассевшуюся на скамейках рядом с нами. Судя по всему, это северяне, скорее всего хеленгарцы, приезжавшие в Тангол на заработки. Теперь их ждет долгий путь домой – по железке до Марине, потом паромом через Долгое озеро, а оттуда горной дорогой на север. Собственно, на Земле подобная поездка сегодня занимает два с половиной часа на самолете, ну или день-ночь на поезде, но тут, в Центруме, это целое путешествие, опасное, сложное, выматывающее нервы и отнимающее массу сил. Путь, который предстоит нам, немногим короче, а вот опасностей и неожиданностей он готовит нам явно больше, чем этим работягам. «Каждый выбирает по себе – женщину, судьбу или дорогу».
– Чего молчишь? – напоминает о себе Костыль.
Неопределенно качаю головой. Молчу я потому, что мне не нравится вопрос. Подозреваю, что мой спутник и вынужденный напарник не столько хочет выяснить, как сурганцы узнали об операции по отправке в Центрум контейнера, сколько пытается исподволь расколоть меня насчет моих контактов, заказчиков и партнеров на Земле.