− Нет.
− Да. И я могу тебе это доказать.
Мне не дают и шанса ответить. Губы Графа впиваются в мои, лишая меня этого. Его
поцелуй заставляет меня забыться. Руки сами собой начинают исследовать плечи парня, опускаясь на спину, где я ощущаю каждый его бугорок. Граф издает звук, что похож
одновременно на стон и рык.
Его руки перемещаются окончательно на мою шею, поддерживая ее и прижимая к
Графу. Я полностью в его руках и на весу.
Он проводит одной рукой по предплечью и опускается вниз по руке, где пальцы
сплетаются с моими. Он отрывается от моих губ, чтобы опуститься вниз на шею и
последовать дальше. Я все горю в его руках.
Краем сознания я понимаю, что все это неправильно. Но не могу отказать себе в этом.
Грехопадение не дает совершить мне сам Граф. Он с трудом, но отстраняется от меня, прекращая поцелуи и ласки. Мне тут же становится холодно и пусто без него.
− Я обещал, что месяц не притронусь к тебе.
− Да. Но ты обещал, что дашь шанс узнать друг друга за это время. Ответь на мой
вопрос! - обиженно пасую я ему. Мне обидно, что он оставил меня. Чувствую себя
ненужной.
− Ты — упрямица. Мне это по душе.
− Мне все равно. Ответь!
− Хорошо. Моя тату — это моя жизнь. Никогда не знаешь, что будет за следующим
изгибом нашей жизни.
Я вглядываюсь в лицо Графа. Теперь он сидит, поджав под себя ноги и смотрит на
меня с затуманенными глазами. Его гладкие линии вроде бы и хаотичные, но при
внимательном рассмотрении, они все соединяются друг с другом — бесконечность.
− Ты считаешь себя бессмертным? - усмехаюсь я.
− Скорее, наоборот. Я знаю, что придет мой конец. Уверен. То, что все линии сходятся
друг с другом — это лишь намек на то, что все возвращается на круги своя. Я — убивал, убьют и меня. Вот, что это значит, любопытная ты моя.
Я задумываюсь над словами парня. Но не нахожу в этом ничего особенного.
− Хорошо, но тогда, почему именно на лице и вокруг глаза? - меня раздирает от
любопытства.
Граф смеется. Кажется, он очень замкнут в себе. Он не привык обсуждать себя.
Скорее всего, он привык отдавать приказы другим.
− Чтобы видеть все пути и не ошибиться.
− Ясно, - киваю я. Черт с два! Ничего мне не ясно. Но я стараюсь не подавать виду.
− Врешь, дуреха! - не верит мне Граф. Он двигается ко мне, но все также не глядит на
меня. Он смотрит впереди себя. До меня доходит... Он патрулирует! Он наблюдает за
периметром.
Я сижу рядом с ним. Одеяло упало к моим ногам и теперь мне приходится натянуть
его обратно. Ночью холодно. Для меня это непривычно. Но мне нравится это.
− Замерзла? - скользит по мне взглядом, наконец оторвавшись от патруля, Граф.