Маг испарился, помощник забрал его папку, а по аудитории поплыл шум. Эльф кончил тут же и бурно, его неудовлетворенность своим испачканным костюмом была так велика, что он не посмотрев даже, кто его удовлетворял, испарился к себе. Студенты постепенно поднимались с мест и, только когда аудитория опустела, из под стола вылез вампир. Он вытер свой рот и, ругая Соэлена на все лады, магией привел себя в порядок. Марик был очень расстроен, что его идея фикс не оценила его трудов. Подобрав исписанные листы, он так же, как и эльф, отправился в свою комнату, только если эльф испарился с запахом озона, то Марик растворился туманом. Уже в своей комнате Марик понял, Соэлен меркнет перед красотой того человека. По крайней мере внутренняя красота у того больше, а значит и любить он сможет так же сильно, как вампир полюбит этого человека со странным именем Слен.
Две лекции проходили в начале первого курса и в данный момент являются общими воспоминаниями Марика, Слена и Соэлена.
Часть 17
Открыть глаза и взглянуть в небо. А оно посмотрит на тебя миллиардами звезд. Все, что было или не было, сгорело. Понимаешь это, когда через силу поднимаешь руку и прикладываешь ее к груди. Чуть левее середины. Там, где должно биться сердце. Затаив дыхание и размышляя, почему тебе так холодно душной ночью, прислушиваешься. Но ладонь не чувствует ритма. Нет стука сердца. Но что это? Кажется, был один "тук". Точно. Через минуту он снова повторился. И только когда рука соскальзывает с груди, приходит боль. Тело выгибает, ломает и горит. Одновременно и холодно и жарко. В ногу ведьмака вгрызся зверь. Это был матерый волкодлак*, не знающий, что такое сострадание, не знающий угрызений совести и борющийся с одним врагом: голодом. Именно про него многие говорят: ненасытная тварь; жрет все что движется; не пропустит и трупа...
Человек пересиливает себя и поворачивает голову, обозревая поляну. Белый волк растерзал троих, правильно, волкодлаки ходят стаей по семь особей. Значит, еще четыре. Преодолевая боль и шум в ушах, из-за которого ничего не слышно, человек пытается произнести заклинание. С первого раза не выходит. Тварь, что рвет его ногу, уже добралась до мяса сквозь сапог, но тот пока еще держится, причиняя боль, но и защищая. Еще две попытки не приносят никакого эффекта, все время сбивается такт и ритм. Но вот появились еще три, и они более умные, чем тот, что все пытается сгрызть сапог. Двое несутся к открытому горлу человека, а третий прыгает на незащищенную спину волка. Ужас, сковавший мозг, отступил. Сырая сила выплеснулась волной, наводясь на врага. Две кучки пепла лежали недалеко от человека, еще одна на его ногах, а четвертая покрывала тонким слоем окровавленного, когда-то белого, полуслепого волка. Яд уже вошел в организм человека. Волку не страшно, он не поддается ядам, а у человека организм слишком ослаблен после посвящений. Это понимают они оба. И волк идет к нему. Идет прощаться.