— Отлично, — пробормотала я, пытаясь хоть как-то пристроить эту информацию в голове. — Значит, Первородные и король драконов Нуаду Серебряная Рука… Хорошее имя, харизматичное! Постой-ка, говоришь — драконы? Какие еще драконы?
— Самые обыкновенные, — спокойно ответила девочка. — Очень большие, они летают и могут изрыгать пламя. Правда, я еще ни одного не видела, — призналась она.
Страшная догадка потрясла мое и без того ослабленное чудесами чужого мира сознание. Значит, в пустыне я столкнулась не с динозавром! Чудовище с черными перепончатыми крыльями, что внимательно разглядывало меня, лежащую на песке… Это был… Первородный?.. О, боже…
Я нервно рассмеялась.
— Послушай, а как они выглядят, эти драконы, дети Богини? Они люди или кто?..
Мера посмотрела на меня сочувственно, как на сумасшедшую, которую нельзя расстраивать, чтобы не случился очередной припадок.
— Они прекраснее всех людей, в них течет божественная кровь Богини Дану, — мечтательно произнесла девочка. — Самые умные, лучшие на свете воины, замечательно играют на музыкальных инструментах, к тому же только им и их детям подвластна на Эирианне магия. Поэтому и в друиды берут только тех, в ком есть хоть небольшая частичка крови Первородных. Какой же друид без целительной магии?..
— Значит, они — все же люди?
Никак не получалось представить крылатого дракона, да еще с лютней… в зубах. Или все же в лапах? Что там Мера говорила про магию? Я вспомнила, как темноволосый красавчик из крепости филигранно управлял Потоком! Может, он и есть тот самый дракон, что нашел меня в пустыне?
— Они могут принимать облик как человека, так и дракона, — продолжала Мера. — И еще они живут долго-долго, всегда! Никогда не умирают, если только их кто-нибудь не убьет!
— А откуда ты столько знаешь? — подозрительно спросила я, пораженная эрудицией маленькой девочки.
— Я учусь в храме Бригиты, — с гордостью ответила Мера. — Меня выбрали среди многих девочек, я уже полгода хожу в школу. Посмотри, у меня даже талисман есть. Похожий на твой! Мне его сама Мать-Друидесса подарила!
Она вытащила из-под длинной рубахи кожаный шнурок, на котором висел серый камень с выцарапанной на нем кривой спиралью. И в самом деле похож, правда, мой — без наскальной живописи.
— Когда я вырасту, то стану жрицей, — продолжала девочка. — Если бы у меня были способности к целительству, то я смогла бы выучиться на друидессу… Но мои родители — чистокровные люди, — печально добавила она.
Я прижала девочку к груди. Чужой мир, но так похож на наш, где людям с «голубой» кровью кто-то заранее услужливо распахнул все двери.