— Оставь, пусть так спит…
— Ты до чего девочку довел?..
— Я? Она сама кого угодно доведет…
— Эй, Марта! — Меня трясли за руку. — Ты здесь оставайся! А я… в кабинет пойду. Если что, Ула в соседней комнате…
— Спасибо, — пробормотала я. Мысли еле двигались, словно грузовой поезд из ста вагонов. Нехорошо, конечно, получилось… Мне бы надо в кабинет… А еще лучше, домой к маме Ниссе. Нет, тогда уж лучше в Москву…
— Ты какое платье хочешь? — вдруг спросил Кейн.
Платье? Ах, ну да… Договор, Магистр, чернильница… Дракон, который улетел навсегда… Его больше нет, а Гильдия подарит мне новое платье.
— Красное, — выдохнула я и заснула окончательно.
Райвен Маккалахер
Райвен вернулся из пустыни на рассвете. Вместо того чтобы остаться в цитадели, дожидаясь утреннего дежурства, приземлился на Ратушной площади. Перекинулся. Богатый квартал, где селились маги, находился в нескольких минутах ходьбы. Город спал. Лишь на одной из улиц он наткнулся на патруль, но двое парней из гарнизона узнали Первородного, прежде чем тот назвал свое имя, и в один голос пожелали лорду хорошего утра. Райвен кивнул в ответ. Утро выдалось на редкость недобрым. Да и мысли одолевали темнее собственных крыльев.
Он остановился напротив солидного двухэтажного дома: цветы под окнами, добротная дверь с витой ручкой, деревянная дощечка с именем владельца. Здесь проживал почтенный господин Кейн Логан, маг Гильдии Нищих. Зря он, Райвен, не откусил ему голову там, на площади?
Именно в доме Райвен чувствовал пульсацию магической метки, что оставил на девушке. Да так, что даже маг не заметил! Хотя, может, и заметил, но снимать не стал, чтобы вдоволь насладиться его поражением. Райвен явно чувствовал неприязнь, что исходила от этого типа. Да и ему самому теперь было за что ненавидеть мага!..
Девушка не двигалась, видимо, спала. Райвен не сомневался, кто с ней рядом. Запрещал себе об этом думать, но мысли приходили и убивали разум. Внутри раскинулась выжженная пустошь побольше Великой Пустыни. Впрочем, в последней хоть были песок и солнце, да и ветер, послушный крыльям. А тут оставалось лишь сожаление, что другой успел раньше.
Он уже приходил к этому дому на закате. Стоял, гипнотизируя окна, затем ушел, вспомнив, что у него есть гордость. Оказалось, никакой гордости нет, потому что — вот он, снова тут. В очередной раз пытаясь уговорить себя, что можно найти другую, с такими же светлыми волосами и серыми глазами. Не получилось. Зато нашлись силы признаться самому себе, что влюбился. Вот так поворот!
У него были женщины в Эирианне, которые вызывали и желание, и интерес. Который, впрочем, быстро угасал. В Академии он встретил девушку своего Племени — она нравилась, и он жаждал ее внимания и даже отбил у друга. Потом, впрочем, тому же другу и вернул — война и защита границ Нуадреанна казались важнее чувств.