С этого момента никто не догадался бы, что у Лу какие-то трудности. Она шутила с парнями за обедом, пела, перемывая посуду, и если голос ее иногда и срывался, то, кажется, никто этого не заметил. Но потом она побрела к реке вдоль узкой овечьей тропинки, которая вела к источнику Динго. Там она уселась на упавший ствол дерева и уставилась в мутные зеленые глубины. Она не знала, сколько времени просидела так, пока хрустнувшая за спиной ветка не вывела ее из этого оцепенения.
Лу оглянулась, встала. Перед ней стоял Стивен Брайент.
— Садитесь, — сказал он и, не дожидаясь, пока она послушается, удобно устроился на бревне.
— Я пришел сюда за вами следом, — признался он без всяких предисловий. — Увидел от насосной станции, что вы направились к реке. Я подумал, что вы как-то не кажетесь счастливой. Вам плохо, мисс Стейси?
Плохо! Если бы он только знал, каким преуменьшением это звучит. Лу собрала все свои душевные силы.
— Нет, я всем довольна, мистер Брайент, — ответила она спокойно. — Естественно, я думаю о своих следующих шагах — теперь, когда возвращается мисс Марни. Вы бы хотели, чтобы я была готова к отъезду в тот же день, когда она приедет? Так вы сэкономите бензин на поездку в Нандойю — хотя мне нетрудно будет поехать в субботу с Фредом и уехать ночным поездом.
Ну вот, главное было сказано, и ей удалось не выдать своих чувств. Ее голос даже не дрогнул.
Однако Стивен Брайент не был ею доволен! Она встревожилась, увидев, что его черные брови хмуро сдвинулись, а твердо очерченные губы сжались. Некоторое время он молчал. Когда он наконец повернулся к ней, лицо его было сосредоточенным, голос звучал ровно.
— Вам вдруг очень захотелось нас покинуть — и это после того, как вы так счастливо тут устроились? Это имеет какое-то отношение к тому, что произошло вчера?
— Вчера? — Лу была так изумлена, что, не удержавшись, подняла на него робкий взгляд. Его глаза были совсем рядом: серые, спокойные.
— Да, вчера, — повторил он. — Когда мы танцевали вчера с вами, я готов был поклясться… — Он вдруг замолчал, поднялся, засунул руки в карманы и сделал несколько шагов вдоль берега. Когда он вернулся обратно, он говорил уже сухо и официально.
— Мисс Стейси, мы все были бы страшно рады, если бы вы остались — хоть бы на некоторое время. Давайте будем считать, что вы делаете мне одолжение. Марни немолода, и ей трудно одной справляться с кухней и всеми домашними обязанностями. Вы подумаете над моей просьбой?
Подумает ли она? О, если бы он только знал, как сразу стихла боль в ее сердце при мысли о том, что отъезд пока откладывается. Конечно, она никогда не будет для него что-либо значить, но он будет рядом! Это была отсрочка исполнения приговора. Какой бы короткой она ни оказалась, Лу не могла устоять перед соблазном и не ухватиться за нее.