К тому же это ее первая попытка, а потом будет и вторая, и третья, и…И сколько ты будешь ей голову морочить? Да она просто выставит тебя и все! Нужна ты ей?
Выставит! Запросто! Что ей стоит. Посмотри на нее, вон, какая она мощная! Ей бы в деревне, да на ней, как на тракторе можно пахать … Постой, что-то она увлеклась и так я, чего еще доброго, ничего от нее не узнаю…
— Может, хватит уже?
— Отвали!
— Ты уже почти всю бутылку вылакала!
— Не твое собачье дело!
— Хамишь?
Она беззвучно мотает утвердительно головой…
Ой, ой, ой! А глаза — то ее совсем пьяные! Нет, пить-то она совсем не умеет, не то, что она со своими курицами в сауне, или, где там она с ними еще общается? О, там она, наверняка, с ними и такое с ними? Так, потом, сейчас ее надо как-то в себя привести. Смотри ты, она засыпать начинает!
— Эй, Сисястая! Ты чего, спать решила? Ты же мне обещала рассказать…
Она, молча, не открывая глаз, раз мне и показала — дулю!
Вот тебе и раз! И что теперь?
Она сидела, развалившись, напротив. И пока я выходила по своим надобностям, то она сползла, безобразно завалившись на бок, при этом одна ее грудь вылезла и вывалилась наружу из-под лифчика и халатика, небрежно накинутого прямо на голое тело, обнажая довольно чистую и ярко молочную белую кожу груди с небольшим и не кормящим соском…
Я как вернулась, так и стояла в нерешительности, не зная, что можно, а чего опасаться.
А опасаться было надо, так как она отчаянно дралась, как мужик, особенно, когда к ней кто-то, когда она была пьяная. Об этом все знали и никогда к ней не заходил, пока она сама после пьянки не выходила. И на этот раз все было именно так.
Я стояла и не знала, что же мне с ней дальше предпринимать?
С одной стороны, можно было ничего не делать и сесть напротив, подремать самой, тем более, что ночь накануне я очень плохо спала.
Какое-то ощущение неприятности преследовало меня этой ночью. Я встревожено, среди ночи проснулась, полежала, успокаиваясь, и все никак не могла понять, что же меня разбудило. Перебирала все события последних дней, но так и не разобралась и вот сейчас, можно сказать, что я стояла в метре от разгадки своих переживаний и плохих опасений. Может, оттого я, к ней и усесться на ноги согласилась? Уж слишком тревожно мне на душе было.
Что же она, интересно, знает? Это как-то касается меня, Мишки или… Вот! Вот, что оказывается, так меня тревожит! Подозрения…
Какие еще подозрения? А, вот, такие-насчет Мишки! Мишки? Да, его и…
Так, стоп! Даже себе и не мысли!
Нет, мне надо и во что бы — то ни стало с ней разобраться и все у нее выяснить. О том, что она знала, не приходилось сомневаться! Временами, казалось, что она знает все и обо всех, столько у нее было сведений, и столько она сама могла логически вычислить. Интересно, о чем она знала на этот раз?