Но раз тёмные пошли на соглашение такого рода, то существует огромная вероятность, что они действительно не причастны к истреблению светлых. От раздумий отвлёк протяжный свист, доносящийся из холла, и я вспомнила о суслике. Его же должны были сделать человеком! Я вопросительно уставилась на Троя.
— Не вышло, — понял мой вопрос мужчина, — Заклинание не стабильно и наложено со странными эмоциями, — он слегка поморщился, — По моим подсчётам, оно имеет временную формулу и разрушится самостоятельно как только у того, кто его наложил, пройдут соответствующие эмоции.
— В смысле? — совершенно ничего не поняла я.
— Допустим, что маг, который наложил заклятье трансформации, в тот момент был сильно зол, на этого парня, — он жестом указал на суслика, — Но эмоции были смешанными. То есть присутствовала не только злость, а что-то ещё, а так же довольно сильными. Поэтому заклятье немного изменило свою формулу. В общем, оно спадёт само, как только тот маг перестанет чувствовать сильные негативные эмоции к этому человеку.
Я задумалась. Создала логическую цепочку и ужаснулась.
— А вдруг он будет злиться всю жизнь?!
Трой хмыкнул.
— Все эмоции, даже самые сильные, имеют свойство угасать. Так что, рано или поздно, он снова станет человеком.
Здорово! Великолепно просто! То есть, он может быть сусликом долгие годы, пока кто-то таинственный, не прекратит злиться. Красота! Суслик запрыгнул ко мне на колени, а я погладила его по гладкой шерстке.
— Ничего, хороший, вот найдём этого мага, и мигом отобьём у него желание злиться! — бодро пообещала суслику.
— Кстати, вам удалось восстановить хоть что-то из памяти? — заинтересовался Рин.
— Пока немного, — ответил Трой, — Когда Лита будет готова, мы продолжим.
От мысли, что мне снова предстоит падать в темноту, я поёжилась, и вдруг разом как-то холодно стало и противно.
— Это хорошо, — пробормотал Рин.
Я от этого заявления слегка ошалела. Что ж хорошего-то? Хотя, для эльфов может и хорошо, ведь пока я ничего не помню, у них есть свой маг жизни в личном пользовании. Следующие пол часа мы почти молча обедали. А после обеда начались расспросы.
— Ты сегодня переутомилась? Что ты почувствовала? — спрашивал Рин.
Я рассказывала про пятна перед глазами и тошноту.
— Магическое истощение на лицо, — заключил Трой.
— Мы решили, что дальше ты будешь работать в паре с целителем, — серьёзно сказал Рин, — Ты будешь оживлять ткани, а целитель заживлять раны, так ты будешь меньше напрягаться.
Я была не против. Перемагичить до звёзд в глазах, больше не хотелось.
— Сегодня нужно долечить тех, кто остался, — решительно сказала я.