Ним отдавал себе отчет, что рядом сидят его подчиненные. Они всем своим видом старались показать, что его разговор их не интересует.
— В любом случае я ничего не могу сделать сегодня, — сказал Ним в трубку. — Но утром я все выясню и потом тебе позвоню. — Чтобы как-то объяснить Карен свою сдержанность, он сказал: — Извини, у меня в кабинете сейчас совещание.
— Ой, извини меня, Нимрод, — сокрушенно воскликнула Карен, — я не должна была тебя беспокоить.
— Нет, — заверил он ее. — Ты можешь беспокоить в любое время. И завтра я сделаю что могу.
Когда дискуссия об обеспечении нефтью закончилась, Ним попробовал сосредоточиться на теме разговора, но несколько раз ловил себя на мысли, что внимание его рассеялось. Неужели жизнь, которая преподнесла Карен так много суровых испытаний, приготовила ей еще одно?
Снова и снова, иногда во сне, иногда наяву, Георгоса Арчамболта мучили воспоминания о том уже далеком летнем дне в Миннесоте, вскоре после того, как ему исполнилось десять лет. Во время школьных каникул мальчик отправился погостить в одну деревенскую семью, правда, он уже не мог точно припомнить, почему и как это произошло. Маленький сын хозяев и Георгос решили поохотиться в старом амбаре на крыс. Они жестоко убили нескольких крыс, буквально протыкая их вилами с острыми зубцами. Одного крупного грызуна удалось загнать в угол. Георгос помнил светящиеся глаза-бусинки. В отчаянии крыса подпрыгнула, вцепившись зубами в руку хозяйского сына. От боли мальчик вскрикнул. Но крысе было суждено остаться живой всего несколько секунд, потому что Георгос, взмахнув вилами, сбросил грызуна на пол и прикончил его. По какой-то причине Георгосу навсегда запомнился именно этот отчаянный крысиный прыжок за несколько мгновений до неизбежного конца. Сейчас, находясь в своем укрытии в Норд-Касле, он ощущал сходство с той крысой.
Прошло почти восемь недель с тех пор, как Георгос ушел в подполье. В плане ретроспективы его удивляло, как бежит время. Он не ожидал, что продержится так долго, особенно после разоблачения его самого и «Друзей свободы» вслед за взрывами в отеле «Христофор Колумб». Описание внешности Георгоса и его фотографии, обнаруженные в доме на Крокер-стрит, появились в газетах и на телевидении.
Из новостей ему стало известно, что для его поимки в Норд-Касле и других районах города проводилась массовая полицейская облава. С тех пор как Георгос ушел в подполье, он каждый день ждал, что его вот-вот возьмут, что того гляди ворвутся в квартиру, ставшую ему убежищем. Однако ничего подобного не произошло.