Из-за колонны, из тени в углу, отделилась и выросла перед ним огромная фигура одного из поклонников Кристины.
— Еще раз увижу тебя с ней — пожалеешь! — он с дружеской зловонной улыбочкой положил тяжеленную пятерню на плечо Сергея.
— Еще раз подойдешь — пожалеешь. — Сергей ткнул согнутым указательным пальцем в солнечное сплетение верзилы и отошел. Тот распахнул рот, хватая воздух, выпучил глаза от парализующей боли.
Снова, как из небытия, появилась Кристина и сама пригласила Сергея на медленный танец.
В тот вечер она позволила ему проводить себя домой. Она позволила ему ухаживать, водить в кино, в кафе, возить на такси, охранять, дарить цветы и восхищаться собой.
Все началось как будто бы обычно:
Немного слов, немного теплой лжи,
Немного искренно, немного непривычно,
Но почему так опьяняюще, скажи?
Но почему, когда твой голос тихий
Ко мне прорвался сквозь ночной туман,
Я на него всю ночь потом молился,
Как добрым, сказочным и неземным богам?
Я стал мечтать об острове безлюдном,
Где среди трав и солнечных лучей
Мы бы забылись счастьем беспробудным
И заплутались в звездности ночей.
Я верить стал в любовь, а не в наличность,
Я весь бы мир послал тебе в пажи.
Все началось как будто бы обычно:
Немного слов, немного теплой лжи…
Несколько раз, возвращаясь домой со свидания поздней ночью, он сталкивался в подъезде с суровыми ребятами в перчатках на сжатых кулаках. Если они ограничивались банальными угрозами, Сергей молча проходил мимо и вызывал лифт. Если они приступали к физическим мерам воздействия, он несколькими хорошо поставленными ударами придавал им горизонтальное положение и вызывал лифт. Эти неуклюжие попытки насилия лишь сильней разжигали в нем увлечение Кристиной.
Роман их стремительно развивался. Она представила Сергея своим друзьям. И хоть были они совершенно разными, но что-то незримо их всех объединяло. Что — он понял несколько позже.
Нинок и Лайна весь вечер щебетали о штанах, ресторанах, толкучках, барах, дядях-меценатах, дискотеках.
Анна Львовна увлекалась одиночными путешествиями в необычные места: Соловецкие острова, Кижи, байкальские дюны, Тянь-Шань. Часами она показывала слайды этих «сваеабдазных мест», взахлеб рассказывала о своих приключениях, порывисто доставая из шкафов сувениры, талисманы, какие-то камешки, коряги.
Валерий Анисимович слыл эстетом. Он утонченно описывал посещение вернисажей, осмотр коллекций своих знакомцев, носил длинные седые волосы, лакированные ногти. Когда уносился он духом в неведомые дали гармонии, Сергей с иронией наблюдал за его взглядом, скользившем от коленок девушки до обтянутых джерси плеч и обратно. На старинном бюро покоились пожелтевшие фолианты, бронзовые часы из трепетного полумрака мерным баритоном оповещали о прошествии очередного получаса. Над тяжелым, темного дерева комодом висели китайские расплывчатые картины, рисунки в карандаше, темные иконы.