Мадлен вновь коснулась моего плеча, привлекая внимание, и тихо произнесла:
– Редкость.
Губы Лайзо дрогнули в улыбке.
– Не зря он тебя заметил. Да, Эллис тоже так думает. Хорошо выделанная медвежья шкура – большая редкость в этих краях. Найдём, кому она принадлежит – отыщем и убийцу. Или хотя бы след.
Я пожала плечами.
– Тогда стоит расспросить жителей деревни… Одного не могу понять – зачем вообще нужно было устраивать маскарад со звериной шкурой? Неужели нет более действенных способов убить человека?
Лайзо наконец опустил ресницы. Я глубоко вздохнула, отводя взгляд в сторону, и только тогда поняла, как напряжена была последнюю минуту. Грудную клетку словно стискивало невидимым железным обручем.
Огонёк в керосиновой лампе мигнул, хотя никакой сквозняк не мог, разумеется, проникнуть сквозь толстое стекло. Полумрак сгустился, и его иллюзорная тяжесть стала ощущаться вполне отчётливо. Стены сдвинулись и накренились… Я на секунду зажмурилась, а когда открыла глаза, то всё было по-прежнему, только к запаху старого дерева и ткани добавился едва заметный аромат вербены.
– Способы есть, – ответил Лайзо. – Но способ – это инструмент. Если вам нужен том с верхней полки, вы можете подойти и взять его сами. Или приказать слуге. Или попросить родственника либо друга. Или состроить невинно-беспомощный вид, бросая взгляды в сторону полки, чтоб поклонник сам догадался, как вам лучше услужить. Вы сопоставляете цель с теми средствами, которые имеются в вашем распоряжении… и выбираете единственно верный способ. Если прибегнуть к ошибочному способу, то все усилия на протяжении очень и очень долгого времени пойдут прахом.
Меня пробрало холодком.
Рассуждения были безупречно логичными и, пожалуй, сухими. Ни лишних эмоций, ни нравоучительных интонаций… Однако я отчётливо понимала, что за ними стоит что-то ещё. Не только размышления о том, почему Джона Кирни довели до гибели столь необычным способом, но и нечто глубоко личное.
– Кирни кто-то пытался убедить, что он становится оборотнем, – произнесла я очевидное только для того, чтобы не молчать.
– Эллис уже говорил об этом, – подтвердил Лайзо. У меня словно холодный комок в груди образовался; отчаянно не хватало привычных народно-просторечных интонаций и словечек. Насколько же такая мелочь, оказывается, делала любую беседу легче и непринуждённее! Словно раньше я ощущала прикосновения сквозь тёплую осеннюю перчатку, а теперь – уязвимой, голой рукой. – Но цели у убийцы могли быть и другие. Например, выставить Кирни сумасшедшим перед несуеверной частью деревенских жителей. А суеверную…