Но это не Том Махо, а Джералд. Он совсем голый. Напрягшийся пенис Преуспевающего Адвоката торчит из-под мягкого розового живота и направлен прямо на нее. В каждой руке у него – по паре полицейских наручников. Он протягивает их ей в этой неестественной темноте среди белого дня. Звезды отражаются на зубастых челюстях браслетов со штампом М-17. Ему не удалось достать F-23.
Давай, Джесс, – говорит он, ухмыляясь. – Стоишь тут, будто не знаешь, чего от тебя хотят. К тому же тебе это нравилось. В первый раз, когда ты кончала, ты едва не взорвалась. Да и мне тоже безумно понравилось. Мне даже иногда снится наш первый раз. И знаешь, почему тебе было так здорово? Потому что не надо было ни о чем думать. Почти все женщины любят, когда мужчина подчиняет их себе. Уже доказанный факт из женской психологии. А интересно: ты кончила, когда твой отец тебя лапал? Я уверен, что да. Да так, что чуть с ума не сошла. Эти дуры-апологетки Культа Себя любимой могут спорить хоть до посинения, но мы-то с тобой знаем правду, так ведь? Одни женщины могут сами сказать, чего хотят, а другим нужен мужчина, чтобы он им сказал, чего они хотят. Ты из второй категории. Но ничего, Джесси. Я для этого и раздобыл наручники. Это браслеты любви. Так что надень их, моя дорогая. Надень.
Она отступает назад, и трясет головой, и не может понять, смеяться или плакать. Тема новая, но речи знакомы. Я слишком долго была замужем за адвокатом, Джералд, и адвокатские штучки на меня не действуют. Мы оба знаем, что эти забавы с наручниками совсем не по мне. А вот тебе это надо. Чтобы растормошить своего старого и в хламиду пьяного Джона Томаса. Так что оставь при себе свою неудачную интерпретацию фактов женской психологии.
Джералд понимающе улыбается. Попытка хорошая, крошка. Чертовски хорошая. Лучшая защита – это нападение, да? Вроде даже я тебя сам этому научил. Впрочем, не важно… У тебя сейчас есть два варианта: либо надеть наручники, либо убить меня еще раз крокетным молоточком.
Джесси оглядывается и с ужасом понимает, что за ее спором с толстым возбужденным мужем (на котором сейчас надеты только очки) наблюдают все, кто был на дне рождения Вилла. И тут не только ее семья и друзья детства. Вот там, у чаши с пуншем, стоит мисс Хендерсон, которая будет ее научным руководителем на первом курсе в колледже. Стоит на лужайке и Бобби Хаген, который пригласит ее на бал в выпускном классе школы, а потом трахнет на заднем сиденье папашиного «олдсмобиля», 88-го года выпуска. Рядом с ним – белокурая девушка из ньювортской часовни; та, чьи родители очень ее любили, но ее брата буквально боготворили.