— И много ли у него купили?
— Все, что он выставил — девяноста семь партий разных товаров. Включая предоплату по еще неисполненные заказы на три месяца вперед. Цены редко останавливались на отметке в полторы начальной стоимости. Обычно — две-три давали. Особенно за листовое стекло и зеркала. Впрочем, столовый фарфор и хрусталь с приборами из серебряной стали, тоже пользовались популярностью.
— Что же тогда он собирается продавать на следующих торгах, коли на три месяца вперед все ушло? — Удивилась Софья.
— Пока не известно. Сказал, что тринадцатого числа предложит всем желающим ознакомиться со списком.
— Дааа… — медленно произнесла Софья. — И в кого он такой? Кстати, а пятьсот рублей он уже передал?
— Нет, но прислал письмо с просьбой принять в дар на оснащение воинства.
— То есть, он предлагает тебе поехать к нему на поклон и взять деньги?
— Именно. Поэтому я и жду удобного момента, чтобы случайно оказаться в Преображенском. Проездом. Заодно и деньги забрать.
— То верно, — кивнула Софья, — но не тяни. Сам говорил, что деньги нужны. Эти пятьсот рублей очень нам помогут в подготовке к новому походу.
— Признаться, я опасаюсь идти в новый поход, — чуть поежился Голицын. — Предчувствие у меня плохое. Братец-то твой вон что чудит. Как бы бунт против тебя не поднял?
— Сам же говорил, что ему незачем. Тем более что его торговли я не мешаю, а более его ничто не интересует.
— Так-то оно так, — задумчиво произнес Василий. — Но я сильно переживаю. Сама посуди. Все толковые офицеры, что служили верой и правдой твоему покойному родителю и тебе ушли в отставку по здоровью. А потом, внезапно оказывается, что их подобрал ни кто иной, как твой братец. И они у него не хворают и вида вполне довольного. Странно, не правда ли? Его три полка пехотных укомплектованы новенькими французскими фузеями. Есть своя артиллерия, к счастью, малая. Но на чудных лафетах. В деле я ее не слышал, а офицеры говорить не желают, ссылаясь на запрет Петра болтать о военном снаряжении и науке. А ведь у него еще есть три роты сопровождения, что ездят на фургонах, какие-то разрозненные отряды конных егерей и прочее. Я уже сейчас не могу сказать, сколько и каких войск под его рукой. Причем, что примечательно, все вооружены по самому последней французской моде, отменно одеты, обуты и весьма сытно живут. Да еще корабельные команды на Плещеевом озере. Там по слухам до тысячи человек учиться. И ты знаешь, меня страх берет. Ведь в любой момент он может их двинуть на Кремль.
— Но ты сам говоришь о том, что мне хранит верность более ста тысяч солдат и рейтаров.