Все замолчали. Среди груды влажной одежды, лежавшей на матрасе, Лотос нашла свою куклу и начала ей что-то тихо напевать на французском. Тонкий голосок звенел в холодном воздухе. Бруно и Гулам решили вытащить багаж из «тойоты». Бруно предупредил, что это может занять некоторое время, поскольку им придется выкапывать машину из сугроба. Карен немедленно вскочила на ноги, Лотос не отставала.
— Мы тоже пойдем. Я хочу прогуляться по снегу.
— Сделаем снеговика! — пищала Лотос. — Папа, можно? Папа?
Бруно умерил ее пыл — мол, это не парк в Женеве.
— Не будь таким злюкой! — бросила ему Карен.
Она не собиралась отступать. Ей очень хотелось погулять на свежем воздухе и размять ноги. «Все этого хотят! — настаивала она. — Нельзя целый день сидеть взаперти!» Карен вцепилась в Меир:
— Пойдем с нами, пожалуйста!
Меир подумала, что на холоде похмелье пройдет быстрее. В конце концов Бруно разрешил всем пойти на прогулку. Вооружившись лопатами, они отважно нырнули в туман. Впереди шел Гулам. Каждый шаг давался с трудом, Гулама едва было видно в белесой мгле. Было холодно и сыро. Они держались за стену и ступали по тропинке, протоптанной в глубоком снегу. Сложнее всего было идти по лестнице. Лотос крепко держалась за руку Карен. Девочка поскользнулась, маленькие ножки поехали вниз, но Карен вовремя подхватила ее.
— Давай еще раз! — Лотос плюхнулась на очередную ступеньку. Личико ее сияло, щеки раскраснелись, и, казалось, холод был ей нипочем.
Это был долгий спуск. Мимо прошел монах. На нем была теплая куртка с капюшоном, низ его одеяния пропитался влагой и тяжело волочился за ним по грязному снегу. На выбритой голове — смешная шапочка с помпоном. За ним шла пожилая женщина с огромной вязанкой дров за плечами. Несмотря ни на какие снегопады жизнь в Ламаюру будет идти своим чередом. Наконец все оказались на площадке. Впереди была еще одна секция ступеней, которая огибала холм. Меир решила, что они заблудились, но Гулам уверенно вел их сквозь плотный туман. Осторожно ступая, они продолжали спускаться. Дорога стала шире и ровнее.
Снег и туман сгладили все острые углы. Даже полуразрушенные сараи и сломанные телеги выглядели как замысловатые элементы зимнего пейзажа и поражали своей красотой. То тут, то там на белом снегу виднелись отпечатки лап. За очередным поворотом открылся вид на плененные машины. Снег вокруг них был хорошенько утоптан, и, судя по оставшимся прогалинам и грязным разводам, несколько автомобилей уже удалось вытащить из сугробов. Возле одной из машин валялся растерзанный пакет с мусором. Ошметки полиэтилена и овощные очистки пестрели на рыхлом снегу.