Льюис открыл другую дверь и заглянул туда.
— Черт побери, вы только взгляните на его ванную, тут глубокая мраморная ванна, как во дворце.
Баролли и Льюис присоединились к нему и осмотрели дорогую, со вкусом обставленную ванную. На деревянных панелях стояли элегантные вазы с мылом, одеколонами и духами, а около них рядами выстроились свечи в широких серебряных подсвечниках.
Льюис оставил их в ванной и остановился у двери с цветными витражами. Когда он исчез за ней, Лангтон услышал его вздох: «Лучше идите сюда и полюбуйтесь».
Лангтон и Баролли поспешили к нему. Комната и впрямь оказалась роскошной — с огромным пианино, двумя бархатными диванами и стеклянным кофейным столиком, на котором громоздилась груда книг по искусству. Но сильнее всего их поразил потолок с витражами, заливавший разноцветной радугой большую квадратную комнату, обшитую белыми панелями.
— На кухне ничего нет. Похоже, что ею не пользуются, во всяком случае, прислуга, — доложила пришедшая к ним Анна. Трое мужчин промолчали, продолжая боязливо осматривать раритеты. — Холодильник забит свежими фруктами и овощами, и, боже мой, до чего же там красиво! — восторженно добавила она.
— Поднимитесь наверх и начните обыск, — пробурчал Лангтон.
Анна осторожно взобралась по узкой винтовой лестнице на верхний этаж, где находились две спальни — хозяйская с ванной и для гостей. Спальня Дэниэлса не уступала своими размерами нижним комнатам. Четырехспальную кровать из тяжелого дуба украшали бледно-зеленые покрывала. Стены также были выкрашены в бледно-зеленый цвет, и вдоль них тянулись ряды высоких — до потолка — гардеробов. Внутри одного из них она увидела вмонтированный туалетный столик с зеркалом, и на нем стояли духи и баночки с кремами. Комната показалась ей безупречно чистой, в ней пахло легкими духами.
Анна проверила висевшие костюмы, обшарила их карманы, обшлага брюк и оглядела стойки со сделанной на заказ обувью. Во все туфли поместили прочные деревянные распорки, чтобы в совершенстве сохранить их форму. Поношенными выглядели лишь бархатные тапочки с монограммами. Она обнаружила целых три пары — бледно-зеленые, по-королевски голубые и черные. Трудно было поверить, что эти элегантные костюмы и обувь принадлежали Энтони Даффи, сыну потасканной проститутки Лилиан.
Она перебрала и ощупала множество кашемировых свитеров и шелковых рубашек. На ночном столике у кровати лежали книги — в основном исторические, и все в твердых переплетах. Анна приподняла шелковое зеленое покрывало и увидела, что его оборотная сторона соткана из темно-зеленого кашемира. Да, Энтони Даффи знал, как надо жить. Однако ей бросилось в глаза отсутствие безделушек и памятных подарков.