Анна отвернулась, сделав вид, будто ее смутили его слова.
— Почему же вы отправились со мной? — Он придвинулся к ней поближе.
— Я обожаю балет, мистер Дэниэлс. И не могла вам отказать. Я так мечтала об этом вечере.
— Не забывайте, меня зовут Алан, — поддразнил ее он и достал свой мобильник. — Извините. Я сейчас позвоню и отключу его. Если вы тоже взяли с собой мобильный телефон, его нужно будет выключить во время спектакля. Надеюсь, вы помните?
— Он не поместился в эту сумочку. — Она приподняла и продемонстрировала ему маленькую вечернюю сумочку своей матери, пока он слушал собеседника по мобильному телефону.
Теперь Анну радовало, что Лангтон запретил ей пользоваться скрытой камерой. Дэниэлс сумел бы ее быстро обнаружить.
Он раздраженно вздохнул и продолжил телефонный разговор:
— Знаешь, это мне не с руки. Я сказал, что мне неудобно целый день ходить в костюме, привычном для Парижа. И не важно, о чем идет речь, о личном самолете или о «Евро Стар». — Он прикрыл телефон ладонью и шепнул Анне: «Прошу меня простить». — Я не против, но это обычная примерка. Пусть они привезут парик в Лондон, я им сам предложил. Здесь мне его подгонят по размеру, и не нужно будет дважды летать в Париж. Хватит и одного раза.
Дэниэлс какое-то время слушал собеседника, а затем возобновил разговор:
— Да. Я заинтересован в работе. Хочу у него сниматься, и передай ему, что сценарий мне нравится. — Он недовольно откинулся на спинку сиденья. — Просто снова переговори с ними и перезвони мне. Сейчас неудобно. Я еду в Оперу, на «Лебединое озеро».
Он убрал мобильник в карман.
— Это был мой агент. Господи, из-за такой ерунды! Почему они не могут прислать парик, костюмы и грим? Я не в силах это понять.
Шофер обернулся к ним.
— Извините, сэр. Но у Оперы сотни машин, и я не смогу развернуться и отыскать удобное место. Как по-вашему, мне лучше пристроиться в хвосте или высадить вас здесь?
— Высадить меня? — повторил Дэниэлс. — Нет, не стоит! Мы подождем и пристроимся. Для мисс Трэвис и для меня это особый вечер. И, кроме того, у нас еще есть время.
Вереница машин медленно ползла к зданию Оперы. Толпы людей стояли на тротуаре, а от колонн у входа спускалась красная ковровая дорожка. Анна повернулась к нему.
— Я бы с удовольствием прогулялась.
— А я нет! — надменно возразил Дэниэлс.
Они молча сидели, пока «Мерседес», дюйм за дюймом, продвигался к Опере. Наконец они поравнялись с красной ковровой дорожкой. Дэниэлс разъяснил шоферу:
— Вам нужно выйти и открыть дверь. Никаких лакеев здесь нет.
— Да, сэр.
Шофер поспешно открыл дверь у пассажирского сиденья, и Дэниэлс вышел, сразу попав под обстрел фотокамер, на который он, казалось, не обратил внимания. Он подал руку Анне и помог выбраться из машины, поддерживая ее за локоть, когда они вступили на красный ковер.