— Вы Барри Сауфвуд? — осведомилась она, окинув беглым взглядом его красное лицо и редкие, засаленные на макушке волосы.
Он тоже внимательно посмотрел на нее.
— Я детектив-сержант Анна Трэвис. — Она собиралась открыть свою сумку и показать удостоверение, но инвалид небрежно махнул рукой.
— Бог ты мой. Сколько же вам лет?
— Мне двадцать шесть.
— Двадцать шесть — и уже детектив-сержант! Ну и хреновина! В мое время нас всех мариновали и не повышали в чинах по десять лет. А тут приходят из университета разные бумагомараки, ни черта не умеют и, пожалуйста, — путь открыт. Толкают наверх этих желторотых, нет чтобы им послужить на одном месте и разобраться, что к чему.
— Мы можем где-нибудь поговорить? — прервала его Анна, ощутив, как сжались ее челюсти.
Сауфвуд покачал головой, капли пота текли по его щекам, словно он только что принял душ.
— Потратили зря гребаное время, а затем прислали ко мне глупую девчонку! Вот сукины дети, никакого уважения к чужому опыту. А вы заткнитесь и передайте им, что мне нужен нормальный коп.
— Мистер Сауфвуд, я проделала долгий путь, чтобы встретиться и побеседовать с вами. Я работаю в отделе расследования убийств, и вы сказали, что у вас есть информация, способная нам помочь.
— Убирайтесь отсюда, а они пусть усрутся.
Анна подошла к нему поближе и почувствовала запах алкоголя.
— Мойра Седли просила передать вам привет. Она очень тепло о вас отзывалась, — солгала она.
— Кто-кто?
— Мойра Седли. Она служила в полиции нравов вместе с вами. Неужели не помните? Блондинка.
— А, да, с большими сиськами. Дерьмо.
Где-то наверху раздался стон, потом пронзительный вопль, и за ним снова последовал стон. Сауфвуд засопел и начал разворачивать кресло.
— Не обращайте внимания. Проходите. — Его кресло скрылось за двойными дверями в конце холла.
Анна догадалась, что стонала и плакала какая-то девушка, а когда вошла в массивную гостиную, эти звуки сменились визгливым смехом у нее за спиной.
Сауфвуд налил себе скотч.
— Я привык смотреть на море, пока эти свиньи не понастроили здесь свои дома. Не желаете? — Он указал на бутыль виски.
— Нет, спасибо. Но я не отказалась бы от стакана воды.
— Угощайтесь. — Сауфвуд открыл бутылку содовой и плеснул немного воды в стакан с недопитым скотчем. — Как, вы сказали, вас зовут?
— Анна. Анна Трэвис.
— Ваше здоровье. — Он допил виски и громко крякнул. Кресло с жужжанием подкатило к открытому окну.
— Я тороплюсь на самолет, — пояснила она, двинувшись вслед за ним. Огромные окна от пола до потолка выходили на террасу. — В три часа я должна быть в аэропорту. — К счастью, из окна подул слабый ветерок.