— А чего ты от вызова полиции отказалась? Приехали бы опера, глядишь, по горячим следам и нашли бы виновного, — спросила я.
— Нашли, как же! Да они и искать бы не стали. Чего им заморачиваться, если козел отпущения — вот он, на блюдечке с голубой каемочкой, бери и пользуйся.
— Но ведь есть же в полиции добросовестные работники, — не согласилась я с Ленкой. — Такие, которые все делают на совесть. У них система действий, отработанная годами. Не такое это редкое дело, когда у состоятельных людей ценности пропадают. И потом, факт, что именно ты драгоценности тиснула, тоже требует доказательств. А нет доказательств — нет и вины. Элеоноре еще и извиняться перед тобой пришлось бы. За клевету и ложные обвинения.
— Тебе легко говорить, — вздохнула Ленка. — Даже если менты и докажут, что я невиновна, все равно на карьере домработницы можно будет ставить крест. Кто захочет брать в дом человека, замешанного в истории с пропажей ценностей, пусть даже и доказано, что этот человек перед законом чист?
— Ну ты скажешь тоже, у домработницы — карьера. Найдешь другую работу. Зато в каталажку не загремишь.
— Какую я работу найду? Снова в поломойки идти или утки из-под лежачих больных выносить? У меня ведь никакого образования, понимаешь ты это или нет? — Ленка снова разревелась. — А у Элеоноры мне нравилось. Тепло, уютно, красиво.
С каждым произнесенным словом Ленка все сильнее заливалась слезами. Я принялась ее успокаивать.
— Не реви ты, что-нибудь придумаем. В крайнем случае обращусь за помощью к своему приятелю. Он в полиции не последний человек, подскажет, что тебе делать.
— Я знаю, что мне делать нужно, — решительно заявила Зубова. — Я хочу нанять тебя для того, чтобы ты нашла настоящего вора! Я предъявлю эту скотину Элеоноре, и она оставит меня у себя. Должна будет оставить!
— Ты собираешься нанять меня для расследования этого дела? — переспросила я.
— Ну, не совсем я, — призналась Ленка. — Я уговорю Элеонору, и она сама тебя наймет! Как тебе такой план?
— Думаешь, Элеонора согласится? — с сомнением в голосе спросила я.
— Если это не она финт с кражей задумала, то должна согласиться, — уверенно произнесла Ленка. — В конце концов, это ее драгоценности. Она лицо заинтересованное. У нее там такие экземпляры были — закачаешься. И что же, захочет она, чтобы всем ее добром кто-то другой пользовался? Да ни в жизнь! Ты лучше скажи, сумеешь вора отыскать?
— Ты сначала с Элеонорой своей договорись, а там видно будет, — уклончиво ответила я.
— А я прямо сейчас пойду и поговорю с ней. — Ленка встала с места и, не прощаясь, вышла из кафе.