— Мама! Хлюп. Мамочка! Пусть это будет сон. Мерзкий, поганый сон! Только бы проснутся!
Каких усилий мне потребовалось что бы не подскочить и не начать оглядываться — не передать! То есть озираться я начал еще больше — но аккуратно, стараясь не сильно вертеть головой. И ведь нашел же! Клетка в соседнем ряду содержала в себе сильно потрепанную — одежда была изорвана до полной неузнаваемости! — мою спутницу по спелеологическому путешествию Галину! Сюрприз, тудыть его!
К «сюрпризу» я подбирался долго — сначала закончил «свой» ряд до конца и только потом перешел на следующий — все это молча. Хотя моим первым порывом было подать голос — неожиданно проснувшееся две недели назад благоразумие буквально зажало мне рот. Ну, или трусость — это как посмотреть. Осторожные трусы — самые живучие существа, верно комиссар Каин? Хотя да, нашел к кому обращаться… В самом деле — ну как бы женщина отреагировала на знакомый язык? Диким криком «спаси меня отсюда» скорее всего — за несколько дней я успел составить о «Галочке» довольно однозначное впечатление: «баба с достоинствами, но без признаков мозга». Галя была девицей подтянутой и бегала с приводом очень неплохо — страйкбольные «пушкт» фирмы «Маруи» поидее делают точно по характеристикам размеры-вес реального оружия, только из пластика, разумеется. Однако сама игра интересовал даму (от слова, гм, «дам») только сборищем не самых некрасивых мужиков. Только за один вечер я наблюдал, как она последовательно липнет к Николаю, Андрею, Петровичу(!!) — и, улучшив момент, уселась на колени к Святославу — как раз когда его «официальная» пассия Светлана куда-то отлучилась. Что странно — Галина была в принципе не клинической дурой: филологическое образование, два языка, работает в какой-то фирме… работала. Но — что-то клинило у нее в голове явно при попытке навязаться на шею самца — не иначе как «уж замуж невтерпеж». И да — меня тогда чуть покоробило, что в качестве кавалера меня она даже не рассматривала: видно, не отвечал альфа-самцовым критериям толстеющий айтишник и даже без машины…
По мере приближения к запертой соотечественницы я все больше и больше испытывал сомнение в своем плане — тихо позвать и попробовать расспросить. Ну узнаю я что случилось с ублюдком-«Святом» и его командой: что мне это даст? Убили их или нет — какая мне оттого польза: тут нет — и хорошо… или плохо? Вообще — я бы посмотрел на мудака в клетке-камере… с большим таким удовольствием! Вот его бы я, может быть, не утерпел бы и позвал — поглумиться… чур меня чур! Осторожность. Осторожность! И… чего это филологиня там такое лепечет?