Но на время бега я нашла себе хорошее отвлекающее средство: теперь мы бежим бок о бок с Эмми Ньюэлл, и я слушаю ее убийственную критику в адрес Ника Адриани. Слушаю, какой он козел, раз бросил ее перед самым выпускным. Она собирается подать на него в суд и оштрафовать на стоимость платья и макияжа. Несколько дней спустя я слушаю историю о том, как они помирились, хотя она все еще злится на него, но при этом любит. Или ненавидит. Она никак не может понять, что к нему чувствует, и в итоге говорит со смехом, что это и не важно, «потому что, как сама знаешь, они так похожи, что и не отличишь».
– А я думаю, что непохожи.
– Но ты же не влюблялась раньше.
А есть ли вообще люди, которые об этом еще не знают?!
– Я люблю сестер, и я знаю, что не смогла бы вот так просто ненавидеть одну из них.
– Я говорю о романтической любви. Это другое.
– То есть когда я влюблюсь, то в любую секунду могу возненавидеть своего парня?
– Да, особенно если он будет похож на Ника и чуть не изгадит тебе весь выпускной.
Тем же вечером звонит Стефан. Я рассказываю ему о том, что сказала Эмми, и спрашиваю, согласен ли он с ее словами.
– Не знаю. Я раньше не влюблялся.
– Ага, и я тоже, – радостно поддакиваю я. Ну, хоть одна родная душа!
– Круто.
– Расскажи, что ты подразумеваешь под словом «круто».
– В смысле?
– У этого слова может быть много значений.
– Ну, круто – это круто. Запросто. Круто. Понял. Ну, что хочешь, то и значит.
– О'кей, – говорю я и надеюсь, что Стефан слышит через трубку, что я улыбаюсь. – Круто.
Я говорю на языке Стефана, и мне нравится этот легкий и приятный язык. Как раз то, что нужно, чтобы смягчить горечь невыносимого молчания на языке Кейт.
Мэгги пытается развеселить меня, пригласив к себе на ужин за неделю до выпускного. Я соглашаюсь, и мы угощаемся едой из греческого ресторана. Росс побрызгался моим любимым одеколоном. Мэгги говорит, что мне необязательно прокалывать уши. Росс говорит, что мне идут очки, и никто ничего не проливает. Все, что они делают, заставляет меня скучать по Кейт еще больше.
Ее бойкот затягивается до самого выпускного. Мэгги приезжает около половины третьего, чтобы помочь с прической и макияжем.
– Этот оттенок помады подходит тебе просто идеально, – говорит она, крася мне губы. – Но вообще-то тебе и так хорошо.
Я, разумеется, завязываю волосы в хвост, и Мэгги круглой щеткой завивает его в один огромный локон. Эту расческу отдала мне Кейт, когда переезжала.
Я вздыхаю.
– Ну вот, – говорит Мэгги моему отражению, которое я вижу, только опять надев очки.
– Очень красиво, – уверяет меня сестра, и я ей почти верю. Во всяком случае, спасибо ей за добрые слова.