– Смертельную болезнь можно излечить… если взять очень много крови.
– Что значит «очень много»???
Я чувствую, как волосы на голове встают дыбом. А виконт выжидательно смотрит на Эдмонда, взглядом понуждая его к ответу. Он словно получает от всей этой ситуации удовольствие. Наверняка так оно и есть, чего бы ему, собственно, не радоваться?
– Столько, сколько можно извлечь, – тихо отвечает Эдмонд. – Всю.
– Ты собирался меня убить?
Впрочем, чего я спрашиваю? Разве иначе он стал бы жениться на мне, когда где-то там есть другая девушка, по-настоящему любимая? Он так легко был готов вступить со мной в брак, поскольку точно знал, что это ненадолго. Он только доставит меня на место, эдакий живой сосуд с нужным количеством крови. Ведь после моей смерти кровь недолго будет хранить целебную силу, так что, убив меня здесь, он не успел бы ее довезти. А так все прекрасно проработано. Идеальный план. Женившись на мне, он мог быть уверен, что я совершенно добровольно поеду вместе с ним. И таким образом доставлю свою теплую кровь прямо в нужное место. Чудесно. Впечатляюще. Настолько впечатляюще, что хочется кричать. Но что толку?
– Мне очень жаль, Рони, – торопливо говорит Эдмонд, заглядывая мне в глаза. Я отвожу взгляд. – Я не хотел, правда. Мне было бы очень больно это делать.
– Но ты бы все равно это сделал, – подытожил виконт. – Воистину высокий моральный облик. Перерезал бы ей вены и плакал. Такая картина приводит меня в умиление. Ладно, довольно. Эй, забирайте его! – крикнул он, повернувшись вполоборота к дверям.
Эдмонд все еще пытается поймать мой взгляд, но я отворачиваюсь. Шагают мимо возвратившиеся в зал воины, что-то недовольно бормочет жрец, а я, словно в вязком тумане, медленно выхожу из храма. Оказывается, снаружи идет дождь. Не такой, как был раньше, намного более сильный, полноценный ливень. И так, наверное, лучше. Вода стекает с волос на платье. Я подставляю струям лицо. Где дождевые капли, а где слезы, не поймешь, да и были ли вообще слезы?
Жизнь за жизнь. Любимая девушка за нелюбимую. Звучит оправданно. Где-то даже справедливо. Та девушка тоже хочет жить. Она нужна Эдмонду. Наверное, у нее есть родители, которым она тоже нужна. А может быть, кто-то еще. Братья, сестры, кузины, подруги. А я не нужна никому. Выходит, что все правильно.
Чья-то рука легла на мое плечо. Я резко обернулась. Он. Конечно, побоялся, что я сбегу во второй раз. Зря боитесь, господин виконт. Те, кто никому не нужен, не борются. У них нет цели.
– Делайте со мной, что хотите, – с вызовом сказала я. – Можете привязывать меня к этому вашему лошадиному хвосту. Только молчите.