– А ты куда смотрел? – грозно спросила я, в очередной раз удивляясь появившимся в моем голосе интонациям.
– Так ведь хозяин строго-настрого запретил в таких случаях вмешиваться, – принялся защищаться тот. – И потом, куда же нам против благородных, да еще с мечами?
Ну конечно, запретить запретил, а за собственную голову на плечах тебе не приплачивают… Я только махнула рукой: выяснять отношения с квадратным было бессмысленно, да и не до того сейчас. Дверь в комнату, где доктор уединился с пациентом, по-прежнему была закрыта. Амандина стояла к ней вплотную, рядом столпилось еще с полдюжины слуг.
Я сжала руки в кулаки и принялась медленно дышать, как меня когда-то научили. Вдыхать, считая до трех, на секунду задержать дыхание, выдыхать, считая до четырех. Не знаю, помогает ли успокаиваться, но позволяет хоть как-то отвлечься, коротая время.
Значит, одно из обвинений состояло в том, что он – безбожник? Не знаю подробностей всего остального, но тут я догадываюсь, откуда ветер дует. Нет, навряд ли наш драгоценный жрец специально хотел науськать кого-нибудь на столь радикальный шаг. Но волей-неволей поспособствовать мог вполне. А значит, я сделаю все, костьми лягу, но в нашем храме его не будет.
– Мэгги! – позвала я.
Камеристка, крутившаяся возле двери вместе со всеми, торопливо подскочила ко мне.
– Пожалуйста, пойди в кабинет хозяина и принеси мне оттуда бумагу с вензелем, – решительно сказала я. – И убедись, что в моих покоях есть новое перо и достаточно чернил.
– Хорошо, госпожа.
Служанка поспешила выполнить приказание.
Пусть только здесь все немного уляжется. Я сразу же отправлюсь к себе и напишу бумагу Совету Жрецов. Напишу по всей форме, и проигнорировать такое письмо они не смогут. В конце концов, я – виконтесса, к тому же у меня, в отличие от Дамиана, прекрасная репутация в религиозной среде. Я как-никак выпускница одного из самых богоугодных учебных заведений, и, как недавно выяснилось, одна из лучших его выпускниц. Пусть попробуют не прислушаться к моим словам. В главном городском храме в самое ближайшее время появится новый жрец, который будет куда более лоялен к местной светской власти.
Знаю, что ожидание замедляет течение времени. И тем не менее даже если говорить строго объективно, доктор не выходил очень долго. Наконец дверь приоткрылась. Истор появился на пороге, но перегородил собой проход, не позволяя никому не то что войти, но даже заглянуть внутрь.
– Положение тяжелое, но жить, надеюсь, будет, – сказал доктор, выходя в коридор и прикрывая за собой дверь. – Хотя обещать пока ничего не могу. Первым делом мне нужно поговорить с кем-нибудь одним на тему ухода за больным. Кто пройдет со мной?