Она с тоской подумала обо всех тех изысканных комплиментах, которые адресовал ей Сент-Джон. При этом его глаза светились искренностью, которая растревожила ее сердце.
Блеск его глаз заставлял ее трепетать. Большинство гостей Малкольма знали о ее прошлом, и приезжали к ним в гости с намерением уговорить ее встать на путь порока. Их пустые слова, путаные предложения и грубые ласки не вызывали в ней ничего кроме негодования. Сент-Джон, наоборот, казалось, искренне ею восхищался.
Она оценивающе перевела взгляд на свою фигуру. Она не только была выше большинства женщин, но и обладала аппетитными женственными формами. Именно это ее больше всего раздражало. Когда ее впервые представили в высшем обществе Эдинбурга, она быстро осознала, что там наибольшим вниманием пользовались женщины миниатюрные, изящные и стройные.
— Я чувствовала себя как неуклюжий и аляповатый бычок из посудной лавки, — сказала она Мерривевер. Ее брат Малкольм делал все, что было возможно. Он не экономил ни на ее одежде, ни на других вещах, покупал все самое дорогое из того, что могли ему предложить в модных лавках. Проблема заключалась в самом фасоне этих нарядов, сшитых для стройных и изящных красоток, а обычные здоровые девушки вроде Кэт, в этих платьях чувствовали себя совсем непривлекательными.
Она провела рукой по своему платью из простой шерстяной материи, которое едва ли можно было назвать модным. Но оно было переделано по ее фигуре, с нормальной линией талии, хотя мода требовала поднять ее прямо под грудь, что увеличивало объем ее груди и бедер чуть ли не вдвое. Неужели законодатели мод считают, что все женщины похожи на Фиону, такие же тоненькие и изящные, как кукла? Кэт фыркнула при этой мысли.
— Им нужно оглядеться вокруг. Большинство женщин похожи на меня и просто не могут носить их странные платья.
Мерривевер немного подпрыгнула. Кэт рассмеялась в ответ.
— Ты отвечаешь на мои мысли.
Ей повезло, что она рассталась с гламурным высшим обществом и могла пользоваться безграничной свободой, — носить все, что душа пожелает, и вести себя так, как ей угодно. Она сделала глубокий вдох, казалось, прохладный свежий воздух пронзил ее до пят.
Они обошли резкий изгиб лесной тропинки, и вышли на открытый участок.
Деревья и кустарники были срезаны и аккуратно сложены, что позволяло ярким и теплым солнечным лучам свободно освещать эту часть леса, окрашивая ее в золотистые цвета.
Коттедж, если можно таким образом назвать дом с 12 комнатами, располагался в самой середине леса. Он представлял собой высокое двухэтажное здание с крутой скатной крышей и большими квадратными окнами.