Но в тот момент, все, что было понятно маленькому Девону, — это то, что его бросают. Поэтому, дождавшись пока дорожные сундуки для предстоящего путешествия были выставлены в прихожей, Девон открыл самый большой из них и, взяв одно из пышных платьев своей матери, запихнул его под диван, а потом заплатил своему брату Чейзу шиллинг, чтобы тот запер его в сундуке.
Некоторое время спустя, ни о чем не подозревающий лакей отнес сундук к поджидавшей карете и закрепил его сзади. Ни Девон, ни Чейз не подумали о таких обычных вещах, как пища и воздух. Через тридцать минут громыхания по ухабистой дороге Девон начал осознавать недостатки своего плана.
Было невыносимо жарко, воздух становился более душным, и его оставалось все меньше, и он постоянно думал о насущной необходимости — облегчиться.
К концу первого часа Девон запаниковал, и попытался привлечь внимание кучера, но шум скрипучей, покачивающейся кареты и цоканье копыт лошадей заглушали удары его маленьких кулачков по крышке сундука. Никто его не услышал.
Хорошо, что дорога до Лондона занимала всего лишь три часа, хотя к тому времени, когда Девон был обнаружен, ему было очень плохо от жары и замкнутого пространства. Прошло почти два дня, прежде чем он набрался достаточно сил, чтобы встать с постели.
Конечно же, он был рад своему выздоровлению, в равной степени, как и тому, что плохое самочувствие спасло его от порки, которую, он, несомненно, получил бы. Позже, заведя разговор об этом происшествии, его отец сказал: — Целеустремленность Девона либо погубит его, либо прославит. Один Бог знает, что случится раньше.
И вот теперь он находился здесь, не в Лондоне, а на поляне в лесу, глядя на то, что должно было быть коттеджем Кэт Макдональд, и та же целеустремленность, которая послужила причиной его поездки в Лондон в сундуке, побуждала его к дальнейшим действиям.
Солнце так ярко освещало дом и поляну, что Девон почти ожидал, что дверь откроется, и маленькие человечки в подобающих туниках стремительно выскочат наружу, превращая лютики в золото, а грибы в сладкие кексы, или еще какую-нибудь подобную ерунду.
— Или это, или семь прекрасных дев, — сказал сам себе Девон, пытаясь вспомнить волшебные сказки своей матери, доставлявшие ему в детстве огромное удовольствие. Что-то про семь пар башмачков и танцы… Он нахмурился. Какая бы сказка не имелась в виду, он забыл большинство из них. Не то, чтобы это имело значение. В любом случае, все это были детские глупости.
Девон направил Грома через поляну. Мерин гарцевал и резвился, становясь на дыбы, как будто бы его пугали солнечные блики, которые перемещались по земле в унисон с легким ветерком. Они были на полпути к коттеджу, когда Девон обнаружил, что за ними наблюдают.