Впереди возникло какое-то движение, и Тиа слегка отстала. Она успела переодеться в чистую одежду вместо окровавленной, заставив меня сделать то же самое перед тем, как покинуть убежище. Я помыл руки, но под ногтями все равно застряла запекшаяся кровь.
– Эй, – сказала Тиа. – Что-то у тебя усталый вид.
Я пожал плечами.
– Хочешь поговорить?
– Только не о ней. Не сейчас.
– Ладно. Может, тогда о чем-нибудь другом?
Похоже, она хотела меня отвлечь. Что ж, можно попробовать. Вот только единственная тема, на которую мне хотелось поговорить, была ничем не лучше той, о которой говорить совсем не хотелось.
– Почему Проф на меня так злится? – тихо спросил я. – У него был такой вид, словно… его возмутило, что пришлось идти меня выручать.
При мысли об этом мне становилось не по себе. Когда он говорил со мной по мобильнику, то пытался меня приободрить, был готов помочь. А потом он… будто стал совсем другим человеком. И это ощущение не покидало меня даже сейчас, когда он шел где-то там, впереди, совсем один.
Тиа проследила за моим взглядом.
– У Профа… связаны с тензорами дурные воспоминания, Дэвид. Он терпеть не может ими пользоваться.
– Но…
– Он вовсе на тебя не злится, – сказала Тиа. – И его вовсе не возмущает, что пришлось тебя спасать, что бы тебе там ни казалось. Он злится на самого себя. Ему просто нужно немного побыть одному.
– Но ведь он так здорово с ними управляется, Тиа!
– Знаю, – тихо ответила она. – Я видела. Есть проблемы, которых тебе не понять, Дэвид. Порой то, что мы делаем, напоминает нам о том, кем мы были, и не всегда лучшим образом.
Я ничего толком не понял. Но я вообще плохо соображал.
Наконец мы добрались до нового убежища, которое было намного меньше прежнего – всего две маленькие комнаты. Нас встретил Коди, голос которого звучал подавленно, – ему явно уже сообщили о случившемся. Он помог нам перенести снаряжение в главную комнату нового убежища.
Где-то там находился в плену Конденсатор, глава охранки. Не безрассудством ли было считать, что мы сможем его удержать? Не является ли все это частью очередной ловушки? Оставалось лишь предполагать, что Проф и Тиа знают, что делают.
Пока мы работали, Абрахам разминал раненую руку. На его бицепсе мерцали маленькие диоды болеотвода, и отверстия от пуль уже затянулись. Ему достаточно было проспать с этими диодами ночь, и наутро он вновь без проблем сможет пользоваться рукой. Еще несколько дней, и останется только шрам.
«И все же, – подумал я, передавая рюкзак Коди и проползая по туннелю в верхнюю комнату, – Меган это не помогло. Что бы мы ни делали – ей уже ничего не поможет».