Погода, между тем, резко ухудшилась: деревья стонали под порывами крепчавшего ветра, небо потемнело от клубившихся грозовых туч; и вот первая молния сверкнула фиолетовым зигзагом, и почти одновременно грянул гром такой силы, что я невольно съёжился от страха.
И началось: молнии били не переставая в тарелку, как будто какой-то невидимый стрелок взялся непременно сбить этот неземной аппарат. Были моменты, когда в тарелку ударяли несколько молний одновременно, тогда от неё вырастал уходящий в небо огненный столб, а от грохота, казалось, рухнут соседние скалы.
Не знаю, сколько длилось это; завороженный фантастическим зрелищем я забыл о времени и опомнился только, когда молнии прекратились, и небо стало светлеть, а Сол объявил, что мы возвращаемся.
На корабле царило всеобщее оживление, и это можно было понять: запас энергии восстановлен, появились уверенность, сила, а главное — возможность добраться до дома.
Я вдруг оказался в центре внимания, каждый норовил похлопать меня по плечу и сказать что-то одобрительное, будто это я только что укротил все эти молнии.
Во всеобщем веселье не участвовали только два инженера, которые сразу после нашего появления улетели на на той самой скамеечке, оказавшейся десантным ботом. Вскоре они вернулись, а в полёт отправился я, Сол и Трит.
На этот раз мы отлетели довольно далеко. Бот опустился прямо перед освещённым болами входом в пещеру. Мы вошли внутрь и оказались прямо перед высокой ровной стеной. На её полированной поверхности бали вырезаны знаки, очень похожие на те, что я видел с Трит в подземелье, и которые Незнамов назвал иероглифами. Мне сразу стало понятно, чем два часа занимались инженеры, так как знаки отличалась от настоящих. Они были точной копией и даже вызывали лёгкое головокружение при взгляде на надпись, но что-то в них было не так, а главное — они не светились.
— Мы создали копию по воспоминаниям Трит, её оболочка даже не заметила коридора, — сказал Сол. — Теперь ты можешь выполнить данное обещание и показать надпись.
Как видно, мои приятели очень хорошо усвоили понятия условной законности, которым я их всё время учил, и даже слегка развили их, решив впарить Незнамову натуральное фуфло. Но я не стал спорить и лишь согласно кивнул головой.
Через пять мину «скамеечка» вернулась в тарелку, и мы уединились с моим персональным контактёром — Солом.
— Пришла пора рассказать тебе, Саша, кое-что, — начал медленно, Сол, явно настраиваясь на продолжительную беседу.
— Давно пора, а то держите меня за болвана, — покровительственный тон Сола разозлил меня — не такие уж они суперы: электростанции в Москве пожгли, лабиринт от них убежал.