— Напасть на них, никому ничего не объяснив… Нас никто не поймет, и все осудят!
— Успокойся, — я ее обнял и прижал к себе. — Мы их заставим выступить первыми, а потом уже врежем! Меня и так собрались убивать, а после того как узнают, что я могу их лишать магии, бросят на это все силы.
— Ты что задумал?! — запаниковала Адель. — Признавайся немедленно!
— Ничего страшного, — сказал я. — Завтра выедем с Гератом в дружину без эскорта. Наверняка жрецы подкупили кого–нибудь из конюхов и не удержаться от нападения. Да что ты трясешься? Карета так бронирована, что выдержит очередь из пулемета, что ей их винтовки! А при первых же выстрелах мы каналом уходим на Землю, а оттуда в новый дворец. Дружина предупреждена, поэтому вряд ли многим братьям удастся уйти, а мы предъявим дворянству доказательства их измены. Идет война, а братство наносит коварный удар в спину!
— Хороший план, — согласилась она. — Жаль, что упустили Гордоя. Он знает, что ты не принц, а пришелец, и, если вы начнете обвинять братьев, не будет об этом молчать!
— Знаешь, я этого не слишком боюсь, — сказал я. — Вспомни ваши законы. Каждый дворянин может взять приемного сына. Ларг меня признал сыном, и от этого не откажется. Приемные дети могут даже стать наследниками, а я по крови Ольминг.
— Прежде всего, после его слов ты для большинства станешь чужаком. Совет графов тебя не утвердит.
— А почему нельзя править чужаку? Ни в законах, ни в обычаях об этом ничего не сказано. И потом, я не собираюсь этого делать сейчас. Меня вполне устраивает титул наследника, так что графы могут говорить что угодно. А что там будет дальше, тебе сейчас не скажет никто. Впереди тяжелая борьба, которая многим прочистит мозги. Традиции вещь хорошая, но Салей уже показал, как легко можно с помощью силы подмять под себя и жрецов, и графов. Я не собираюсь, как он, лить кровь, но если мне будут мешать, за меня ее прольют твари. Причем намного больше, чем пролил этот мальчишка со своими пришельцами. Ладно, не будем себя раньше времени накручивать. Давай спать.
Несмотря на усталость, мы долго не могли заснуть, поэтому и проснулись позже обычного. Утром жена проснулась первой, а меня разбудил ее поцелуй. За первым поцелуем последовал второй, потом — третий… Она вцепилась в меня, как утопающий в спасательный круг, и любила так, как будто делала это в последний раз.
— Опять я тебя всего исцарапала, — виновато сказала Адель, когда мы отдыхали после этого безумства. — А ты на мне почему–то никогда не оставляешь никаких следов.
— А что, надо? — спросил я. — Так ты только скажи… Малыш, давай вставать. Слуги уже закончили греметь посудой, значит, завтрак на столе. Дел на сегодня много, поэтому не будем затягивать с едой.