Не было бы мамаш, девочки вообще пошли бы в разнос. Впрочем и мамаши хороши. Томные взгляды, непристойные намеки на поздние визиты, глупое хихиканье. Герцог и капитан будут извращенцами, если им это понравится. И судя по всему, они все-таки не извращенцы, к вечеру они уже совсем не улыбались, а скалились в ответ на любезности дам и с тоской поглядывали на двери. Прозрачные намеки на то, что у герцога и капитана есть дела, дамы не понимали. А я как хозяйка не вмешивалась, наслаждаясь представлением, благо танцы было решено завершить, на радость мужчинам. Баронесса Дориан тоже молчала, насмешливо улыбалась время от времени и как и я наслаждалась спектаклем.
Когда мне надоело, решила прекратить фарс и отдохнуть от этого балагана:
— Как бы мне ни было приятно общество капитана Торнскайна и герцога Абиэйгла они еще вчера обещали моей тетушке сопроводить ее в храм этим вечером, — вмешалась я и вздохнула с лицемерным сожалением.
— О! Как мило! — воскликнула виконтесса Фраэн. — Я тоже сегодня вечером планировала посетить храм.
— И я! — воскликнула дочка графини.
— И я! И я! Я тоже! — послышалось из разных концов комнаты.
Мамаши поддержали срочно прорезавшееся желание своих дочерей приобщиться к благодати Триединых и стали собираться. Все веселье пройдет мимо меня и достанется тетушке. Но я и не против, устала уже от этого курятника с двумя элитными петухами. А баронесса Дориан потом мне все расскажет. Посмеемся вместе. Вон какой довольной она выглядит.
Проводила народ до дверей, напустив на себя страдающий вид и срочно обзаведясь мигренью — пришлось искать достойный повод отказаться сопровождать всю честную компанию в храм. Вот когда она эта томная бледность пригодилась. Пожалуй, не стану громить лавку мага, его оплошность мне на руку. Выгнала всех слуг из гостиной, не дав им убрать чайные приборы со стола — очень уж захотелось побыть одной и подумать. Окинула взглядом мебель, диванчики и кресла, маленькие удобные столики и стулья с резными спинкам да рояль. Вазы по углам комнаты, легкие портьеры, прихваченные шелковыми лентами. Все нежных, пастельных тонов. Этот интерьер я завела после смерти Рика, пятого мужа. На зло ему. Уж слишком он экономен был и педантичен. Ему бы мои траты и убранство комнаты встали поперек горла. Своеобразный мелкий протест.
Вздохнула и прошла к роялю. После сегодняшнего дня, чувствовала себя опустошенной и разбитой. Весь мой задор закончился, мне стало все равно и как-то грустно. Нет в этом мире человека, на которого я могла бы положиться, кому могла бы довериться и кого могла бы полюбить. Каждый из мужчин в моей жизни доказывал мне одно, что я могу быть меркантильным интересом для них, но никак не человеком со своей волей, чувствами, настроением и правом жить так, как нравится. Разве что Тор. Его я так и не успела узнать как следует. Восторженный юноша, единственный, пожалуй, кто женился по большому чувству лично ко мне, а не к моему приданому. Я только начала выезжать в шестнадцать, когда он появился в моей жизни. Нас познакомили на одном из балов. Он станцевал со мной два танца и к окончанию второго созрел для женитьбы. Отец долго думать не стал. Мальчика ждало большое наследство и громкий титул. Вот только родителя, который должен был оставить ему все это, парень не пережил. Тора, пожалуй, я смогла бы полюбить со временем. Уж очень чистым, наивным и восторженным он был. Верил в большую любовь, возвышенные чувства и доброту людскую. Поперхнуться костью на собственной свадьбе и умереть… Жестокая насмешка над юным идеалистом. И тяжелый удар для молоденькой девочки, не успевшей даже толком побыть женой.