Мой кузен Фриц, всеми уважаемый член четырех или пяти правлений банков и промышленных компаний, прекрасно знает, что именно следует покупать и что именно следует продавать в тот или иной момент. С хладнокровием ученого применяет он свои знания в управлении капиталами, в том числе и моим капиталом, например.
«Дела богачей…» Садовник, который с утра до ночи возится в чужом саду при здании, где мы размещены, Ольга, которая от зари до зари приводит в порядок руки клиентов салона «Прадо», — они даже не предполагают, что деньги тоже «работают» без отдыха дни и ночи. Богатый человек, каким я был до этого, может отдыхать, читать романы, не думать ни о чем и получать прибыли со своего капитала. По сути, в конце недели я, не шевельнув пальцем, отбираю заработок у двадцати таких тружеников, как Ольга или садовник.
…Автобус, привозящий Ольгу, доставляет мне и полный отчет о том, как «работают» и какие приносят доходы мои невидимые рабы — деньги. Мое состояние, правда, не так велико, как легендарное состояние Кастаньеды. Но и оно, подобно ожившему чудовищу, растет, размножается, принимает новые формы, далеко простирая свои щупальца. Это чудовище обладает способностью сделать талантливым, красивым, достойным того, кто вдохнул в него жизнь и кто владеет им. Я помню, как некий сеньор Куэрво из университета «Атлантида» настаивал на том, чтобы пост ректора был предложен магнату Кастаньеде вместо известного ученого-биолога. Титулы и ученые звания не играют никакой роли. Богатый человек может с таким же успехом занимать пост президента ассоциации молодых католиков, кружка журналистов или синдиката по пропаганде шахмат. Как говорили римские правоведы, второстепенное следует за главным. А главное — это деньги. Если деньги Кастаньеды вложены в торговлю, значит, он будет назначен управляющим Федерации торговли. Если в индустрию, то он будет руководить промышленниками. Если в сельское хозяйство, то и здесь он будет назначен экспертом по вопросам сохранения почвы или по борьбе с ящуром. А если его деньги вложены всюду, значит, он может стать экспертом в любой области!
Фриц в свое время говорил мне, что Кастаньеде следовало бы быть президентом республики, ибо страна развивается только благодаря таким людям, как он. Довольно часто я вспоминаю торжественную церемонию посвящения Кастаньеды в «рыцари» старинного Королевского святейшего колледжа богоматери де ла Канделарии. На обряд были приглашены все мы — его друзья и обитатели Ла Кабреры. Стоя в толпе студентов и публики, мы наблюдали, как проплывали мимо нас по древним плитам монастыря, по которым были разбросаны белые лилии, в белоснежных мантиях пятеро, удостоенные этого высочайшего знака отличия. Устав гласил, что основатель этого учебного заведения — доминиканский монах — утвердил награду тем юношам, которые с помощью «святой богоматери не познали ни женщин, ни вина». Наш ловкий друг, отдавший изучению торгового права в этих стенах столь ничтожный срок, видимо, был единственным за все триста лет существования лицея, кто умудрился получить награду, имея… жену и троих детей! Мы — его сподвижники по бурным возлияниям в баре клуба «Атлантик» — испытывали некоторое смущение от аромата, источаемого целомудренными лилиями.