А на другой стороне улицы, по которой проносился сильный ветер, Ричарди из темноты своей комнаты смотрел на то, как шьет Энрика. Как всегда, он думал о том, что рано или поздно заговорит с ней и скажет, какой покой наполняет его душу при виде, как она вышивает. Он попросит ее вышивать при нем, а сам сядет и будет смотреть на нее. Она улыбнется, наклонив голову, и скажет ему «да» голосом, которого он еще никогда не слышал.
Тем временем на противоположной стороне улицы работа подошла к концу. Энрика отложила в сторону вышивание. Чтобы перерезать нитку, она правой рукой сняла ножницы со столика и переложила их в левую.
И тогда Ричарди понял все.
Ножницы на шнуре, которых не хватало. Человек работал левой рукой. Смысл того, что сказал доктор два дня назад. Почему халат был велик. А главное — он понял тот сиюминутный взгляд.
Глядя через улицу, он подумал: взгляд, который длится мгновение, может много значить. Может значить все.
Утром, едва Ричарди успел повесить на место пальто, в его кабинет влетел, словно буря, замначальника управления Гарцо. Сзади маячил возбужденный до предела курьер Понте.
— Ричарди, это правда, то, что я узнал сего дня? Вы арестовали подозреваемого в убийстве Вецци? Это правда?
Ричарди закрыл шкаф, вздохнул, затем повернулся к своему начальнику и ответил:
— Да, это правда. Арестовал вчера вечером.
Гарцо был вне себя. Его обычно улыбающееся лицо, за выражением которого он тщательно следил, пошло красными пятнами. Узел галстука был ослаблен, волосы растрепаны.
— Почему вы не предупредили меня? Я же вам ясно сказал, и не один раз, что вы должны сообщать мне все новости о ходе расследования, даже самые незначительные. А вы арестовываете подозреваемого и ничего мне не говорите! Если бы не мой друг, главный редактор «Маттино», который сегодня с утра позвонил мне и стал поздравлять, я бы ничего не знал! Я что, ничего не значу?
Ричарди холодно смотрел на него и держал руки в карманах брюк.
— Вы кричите в моем кабинете, мне кажется, это неподходящий способ требовать у меня информацию. Я не мог предупредить вас вчера, поскольку было одиннадцать часов вечера, вы еще за два с лишним часа до этого ушли из управления. Кроме того, арестован подозреваемый, а не виновник преступления. Я связываюсь с вами так, как должен связываться, то есть официально. А то, что вам говорят ваши друзья, меня совершенно не интересует.
Ричарди говорил тихо, почти шепотом, и контраст с криком Гарцо был огромный. Понте, стоявший в дверях сразу за порогом кабинета, опустил голову, как от удара кулаком. Прибежавший Майоне, увидев это, широко улыбнулся, прикрывая лицо рукой. В другой руке он держал газету.