М-ръ Стобелль свирѣпо зашагалъ взадъ и впередъ, — онъ не могъ говорить.
— Но если мы спасемся, правда, все равно, обнаружится, — замѣтилъ Чокъ.
— Мы можемъ сочинить что угодно, — сказалъ Тредгольдъ:- скажемъ, что корабль сѣлъ ночью на мель и разбился въ щепки, а мы спаслись въ лодкѣ. У насъ достаточно времени для того, чтобы сочинить исторію, и никто не станетъ ее опровергать.
Стобелль остановился передъ нимъ я задумчиво нахмурился.
— Я думаю, что вы правы; но если этотъ негодяй когда-нибудь встрѣтится мнѣ,- пусть онъ бережется.
Для препровожденія времени, они выстроили хижину у самой бухты и соорудили изъ дерева мачту, на вершинѣ которой развѣвался флагъ. Матеріаломъ для него послужили старыя рубашки, весело развѣвавшіяся по вѣтру, и потерпѣвшіе крушеніе мореходы надѣялись, что онъ привлечетъ вниманіе какого-нибудь проходящаго мимо корабля.
Тѣмъ временемъ тайна, столь тщательно охраняемая друзьями, уже сдѣлалась достояніемъ едва ли не всего Винчестера, и случилось это очень просто. Слѣдуя тому правилу, что дѣти не должны имѣть секретовъ отъ родителей, а дочь его, несомнѣнно, что-то отъ него скрываетъ, м-ръ Виккерсъ подобралъ однажды, въ ея отсутствіе, ключъ отъ ея сундука и нашелъ въ немъ документъ, содержаніе котораго такъ и осталось бы для него тайною, при маломъ его знакомствѣ съ грамотою. Къ счастію, въ лицѣ друга его и собутыльника, м-ра Уильяма Ресселя, судьба послала ему помощника; благодаря учености этого джентльмена, они кое-какъ добрались до сути, изложенной въ бумагѣ, и это открытіе совершенно ошеломило ихъ. Селина станетъ богачкой, и если въ мірѣ существуетъ какая-нибудь справедливость, то ея родному отцу не придется работать на старости лѣтъ. Конечно, сенсаціонное извѣстіе не замедлило перейти изъ дома м-ра Виккерса въ окрестныя пивныя, гдѣ съ жаромъ обсуждались тѣ шансы на успѣхъ, которые имѣются у отважныхъ искателей клада.
Но прошелъ почти годъ, а отъ мореплавателей не было извѣстій; изъ Сиднея сообщили по кабелю, что никто ничего не знаетъ о судьбѣ «Красавицы Эмиліи», и многіе уже начали считать ее погибшею. Одинъ лишь капитанъ Бауэрсъ, болѣе опытный въ этомъ отношеніи, еще надѣялся на счастливый исходъ.
Зато, судя по тону, какимъ говорила о своемъ супругѣ м-ссъ Чокъ, приписывавшая ему всевозможныя ангельскія свойства, можно было понять, что она уже не надѣется видѣть его въ живыхъ. М-ръ Стобелль также являлся передъ отуманенными слезою главами своей жены человѣкомъ безконечной кротости, способнымъ на величайшее самопожертвованіе.
— За всѣ годы нашего супружества, я ни рагу не сказала ему дурного слова, — говорила она, изливая свою душу передъ нетерпѣливо слушавшею ее м-ссъ Чокъ;- онъ ничего для меня не жалѣлъ, я могла просить чего угодно.