Сысоенко вручил хозяйке коробку конфект, вымолвив лаконически:
— Презент!
— Мерси, — небрежно обронила Балабанова. — Не угодно ли закусить чего-нибудь? — указала она ему на буфет, а сама подошла к Лидии.
— Валентин Петровича, честное слово, я не при чем. Меня самого обманули. Ни сном, ни духом не виноват, — распинался у буфета Виктор Головков, ударяя себя кулаком в тщедушную грудь, прикрытую цветным жабо. — Меня Павлов подвел и никуда не годного рысака навязал…
— Если эта компания появится еще когда-либо — за окно выброшу.
— Я помогу вам первый.
Анюта, Варя и Надя также сидели за столом.
— Что, с новым годом научилась по-новому обдирать людей? — обратился Валентинов к первой.
— Когда вы станете с уважением относиться к женщине, — ответила Анюта.
Валентинов налил в рюмку вина и поставил перед Варей.
— Я не пью, — оттолкнула девушка.
Что ты, Варя, ром не пьешь,
Аль любить меня не хошь,
Чем я мальчик не хорош,
— запел Валентинов фальцетом.
Варя незаметно переглянулась с Виктором Головковым и встала из-за стола.
Расставили столы; появился кавказский купец Кизиль-баш, еще два-три господина и вся компания засела за карты.
Девицы удалились в будуар хозяйки, служащий также дамской уборной. Они скучали без мужского общества.
Лида, окруженная зеленью, сидела в гостиной, куда по приказанию Балабановой ей подали чай. Молодая девушка выпила одну чашку и хотела удалиться в отдельную комнату и только выжидала удобного случая сказать об этом хозяйке. «Зачем я здесь сижу?» — думала она.
Балабанова, постояв около игроков, прошла в зал, где расхаживал Сысоенко, внимательно приглядывавшийся к сидящей как раз против дверей Лидии.
— Отчего вы не играете в карты? — сказала Балабанова, присаживаясь на стул и думая повести разговор относительно Недригайловой. — Состав дам у меня сегодня неинтересный.
— А вон краля?… — спросил он, подмигивая бровями в сторону Лиды.
— Моя дальняя родственница, — ответила хозяйка.
— У тебя все того… родственницы.
— А вам что, нравится?
— Я ведь, кажется, просил вас насчет того… знакомства. Оно бы подходящее… с кралечкой…
— И что вы, Ферапонт Григорьич! Надо сообразоваться с обстоятельствами: способны ли вы заинтересовать собой порядочную молоденькую девушку? За ней надо поухаживать, суметь в ней чувство разбудить, а вы, при вашем затруднительном словопроизношении, хорошо говорить не можете. Кстати, я давно собиралась спросить у вас, отчего вы имеете этот недостаток?…
— Испуган в детстве был… Цыган того… курень поджег… и я… того… испугался… Тятенька ранее арендовали землю, сады также снимали у графа Потоцкого, разную фрукту продавали. Раз тятенька поймал цыганскую лошадь в поле и загнал, а цыган того… из мести и зажег курень, где мы проживали летом… Я испугался и с тех пор стал заикаться в речи… В Одессу возили лечить и того… не помогло.