В отличие от Найгоса в этом городе не было ни намёка на старый мир. Никакого аристократизма или, хотя бы, мещанства. Серые низенькие дома, всем своим видом говорившие, что их строителям было важнее количество, нежели качество. Узкие улицы, вечно заполненные толпами народа, исчезавшего, как по команде, к комендантскому часу, практически полное отсутствие зелени: ни парков, ни садов, ни даже деревьевцев на улице. Единственным зданием, хоть как то отличавшимся от остальных в этом городе, являлась резиденция диктатора, рядом с которой была даже небольшая площадь, куда сходились все основные улицы.
Сойдя с поезда, Валенрод тут же направился к заданию вокзала, чтобы выйти на улицу. Он надел пальто, погода действительно стояла прохладная, небо было затянуто серыми тучами, не пропускавшими ни единого луча. Продовольственные карточки и документы Адриан убрал во внутренние карманы, но всё равно старался держаться на расстоянии от проходивших мимо людей, опасаясь карманников.
У входа в здание один из караульных, заметив Адриана, прокричал: 'Долгих дней диктатору!' и поднял правую ладонь. Валенрод прокричал то же самое в ответ, но намного тише, при этом даже не останавливаясь. Здесь даже приветствие кричали не так, как на фронте. Там к этому относились вальяжно, как к пустой формальности. Здесь же кричали серьёзно, как на параде, без фанатизма, без надрыва, но с какой‑то озлобленностью, словно желали диктатору поскорее сдохнуть.
Адриан зашёл на привокзальный почтамт и дал распоряжение, чтобы в администрацию диктатора сообщили о его прибытии в столицу. Вскоре он уже спускался по ступеням на оживлённую улицу. Если бы он не знал куда попал, то обязательно предположил бы, что находится в осаждённом или, как минимум, прифронтовом городе. На это предположение его неминуемо навели бы обилие солдат на улицах, множество забитых окон и огромные очереди у магазинов с хлебом, охраняемых солдатскими караулами.
Как офицеру, Валенроду ещё при строительстве города была выделена здесь квартирка, в которой ему практически не довелось пожить, не считая краткого промежутка между лемурийской и пацифийской кампаниями. Располагалась она в двенадцатом доме по улице Воскресенская, которая, впрочем, ничем не выделялась и не отличалась от других улиц в городе. Валенрод с парой пересадок доехал туда на подножке трамвая.
Адриан, не желая задерживаться в подъезде не отличавшимся особым уютом, быстро поднялся по скрипучей лестнице, перилла которой держались разве что 'на честном слове', и вошёл в свою квартиру.