— Вы, стало быть, ожидаете возмущения? — необдуманно спросил Том.
Принцесса с минуту молча смотрела на него, затем прошептала:
— Восстание будет, я в этом уверена.
Красота женщины, благосклонность, одиночество и перспектива ужасов, о которых она говорила, — все это вихрем пронеслось в сознании Тома. Обезумев от страха и жалости, юноша бросился к ногам красавицы.
— Разве вы ничего не можете, принцесса? Ради бога! Я видел ваше лицо, слышал ваш голос, знаю его обаяние. Поговорите с этими безумцами, сеющими возмущение… Они послушают вас.
— Вы преувеличиваете мое влияние: я не более чем бедная вдова, получающая пенсию от англичан.
— Вы — королева! — воскликнул Том, поднимаясь.
— Расскажите мне о себе. Вы отправляетесь прямо в Гумилькунд?
— С разрешения вашего сиятельства я выеду ночью.
— Останьтесь еще на день и всмотритесь хорошенько во все, что происходит вокруг вас. Завтра я приму вас в этот же час.
Том поклонился. Принцесса позвала слуг, ожидавших в соседней комнате. Молодой англичанин вернулся в лагерь, предпочитая тишину своей стоянки шумному гостеприимству дворца. Если бы Хусани мог распоряжаться, он двинулся бы в дальнейший путь еще той же ночью, но юноша считал себя обязанным принять приглашение принцессы. Женщина произвела на него сильное впечатление и даже приснилась наследнику. Проснувшись, он заметил Хусани, стоявшего возле постели с чашкой кофе в руках.
— Если господину угодно проехаться по Янси, теперь самое удобное время…
— Прекрасно. Прикажи оседлать Королеву Снегов.
Королева Снегов была купленной в Бомбее чистокровной арабской кобылой, быстрой как молния, неутомимой, горячей, но вместе с тем и кроткой, когда с ней умели обращаться. Только хозяин да сейк Субдул-Хан, никогда не расстававшийся с ней, могли дотронуться до нее, и оба смотрели на лошадь почти как на человека.
— Она помчится как ветер, ваше сиятельство, — день отдыха очень подкрепил ее, — сказал конюх с гордостью, когда хозяин вскочил в седло.
— Ну, пусти ее!
— Одно слово, саиб…
Том нагнулся, чтобы расслышать тихие слова.
Субдул проговорил:
— Умоляю ваше сиятельство быть благоразумным. Здесь есть шпионы.
Молодой человек не успел потребовать объяснения: лошадь, чувствуя свободу, поскакала крупной рысью.
— Что нам за дело до шпионов! — сказал Том по-английски своей лошади. — Мы с тобой не попадемся им, моя подруга… Ну, тише, тише! Ведь мы теперь не в поле.
Всадник миновал Мэдан, обширную выжженную равнину, где под командой английских офицеров упражнялись туземные войска, чьи палатки белели на горизонте, и выехал на дорогу, по обе стороны которой тянулись бунгало чиновников и офицеров вперемежку с более скромными домами низших служащих.