Леди Мурасаки отперла дверь. Волосы ее были убраны наверх, она была восхитительно босая.
— Здравствуйте, инспектор.
— Простите, что явился без предупреждения. Я пытался вам дозвониться.
— Да, я слышала телефонный звонок.
— Из ванной, надо полагать.
— Входите.
Следуя за его взглядом, она отметила, что он сразу же обратил внимание, на месте ли оружие, навешанное на самурайские доспехи: кинжал танго, малый меч, большой меч, боевой топор.
— Ганнибал?
— Его здесь нет.
Будучи женщиной весьма привлекательной, леди Мурасаки предпочитала осторожную охоту и засадную тактику. Стоя спиной к каминной полке и спрятав руки в рукава, она ждала, когда инспектор сам начнет игру. Попилю нужно было пустить в ход все свои инстинкты, чтобы вспугнуть и поднять дичь.
Он стоял за диваном, касаясь рукой обивки.
— Мне нужно его найти. Когда вы его в последний раз видели?
— Сколько дней назад? А что случилось?
Попиль передвинулся к доспехам. Погладил лакированную поверхность нагрудника.
— Вы знаете, где он?
— Нет.
— Он не указывал, куда может отправиться?
Указывал. Леди Мурасаки наблюдала за Попилем. Вот кончики его ушей покраснели. Он двигается, задает вопросы, прикасается к разным предметам. Он любит прикасаться по очереди к разным материям, то к гладким, то к ворсистым. Она и за столом это замечала. Гладкое, потом ворсистое. Как верхняя и нижняя поверхности языка. Она знала, что легко может с помощью этого образа зарядить его мощным зарядом электричества, заставить кровь его отхлынуть от мозга.
Попиль обошел цветок в горшке. Когда он посмотрел на нее сквозь листья цветка, она улыбнулась ему и сбила его с ритма.
— Он отправился за город, не знаю точно куда.
— Ага, за город, — сказал Попиль. — На охоту за военными преступниками, надо полагать.
Он посмотрел ей прямо в глаза:
— Извините, но мне придется показать вам вот это.
Попиль положил на чайный столик листок со смазанным изображением — еще мокрый и сворачивающийся в трубку термофакс из советского посольства. На нем была изображена голова Дортлиха на пеньке со стоящими вокруг милиционерами и двумя немецкими овчарками и гончей. Второе фото Дортлиха было взято с его служебного удостоверения.
— Его обнаружили в лесу, который до войны принадлежал семье Ганнибала. Я знаю, что Ганнибал был там — он пересек польскую границу за день до того.
— Да почему это должен быть Ганнибал? У этого человека, наверное, было много врагов, вы же сами говорили, что он военный преступник.
Попиль подвинул к ней фото с удостоверения.
— Вот так он выглядел при жизни. — Попиль достал рисунок из своего портфеля, первый из подборки. — А вот так изобразил его Ганнибал. И повесил рисунок на стене у себя в комнате. — Половина лица на рисунке была анатомирована, вторая явно принадлежала Дортлиху.